Шарль Монтескье - Персидские письма

Я, вероятно, не буду дожидаться твоих строгих приказаний, высокий повелитель: ты передал мщение в мои руки. Я не должен откладывать его.

Я принял решение: твои горести скоро прекратятся, я накажу виновницу.

Я уже чувствую тайную радость; наши с тобою души умиротворятся: мы искореним преступление, а невинность устрашится.

О вы, для того только, кажется, и созданные, чтобы не познавать собственных своих чувств и возмущаться даже собственными своими желаниями, вы, вечные жертвы позора и стыдливости, почему не могу я загнать вас целыми толпами в этот несчастный сераль, чтобы удивить вас потоками крови, которую я тут пролью!

Да, я изменила тебе: я подкупила твоих евнухов, я насмеялась над твоею ревностью и сумела обратить твой отвратительный сераль в место наслаждений и ликования.

Я скоро умру; скоро яд разольется по моим жилам. Что мне вообще здесь делать, раз не стало единственного человека, который привязывал меня к жизни? Я умираю, но тень моя отлетает с целою свитой: я только что выслала вперед нечестивых рабов, проливших чистейшую в мире кровь.

Как мог ты считать меня настолько легковерной, чтобы думать, будто единственное назначение мое в мире — преклоняться перед твоими прихотями, будто ты имеешь право подавлять все мои желания, в то время как ты все себе позволяешь? Нет! Я жила в неволе, но всегда была свободна: я заменила твои законы законами природы, и ум мой всегда был независим.

Ты должен бы быть мне благодарным за жертву, которую я тебе приносила: за то, что я унижалась, притворяясь верной тебе, что трусливо скрывала в своем сердце то, что должна была бы открыть всему миру, и, наконец, за то, что я оскверняла добродетель, допуская, чтобы этим именем называли мою покорность твоим причудам.

Ты удивлялся, что не находил во мне упоения любовью. Если бы ты знал меня лучше, ты бы догадался по этому о силе моей ненависти к тебе.

Но ты долгое время мог обольщаться приятным сознанием, что сердце, подобное моему, тебе покорно. Мы оба были счастливы: ты думал, что обманываешь меня, а я тебя обманывала.

Такая речь несомненно удивит тебя. Возможно ли, чтобы, причинив тебе горе, я вдобавок принудила тебя восхищаться моим мужеством? Но все кончено: яд меня пожирает, силы оставляют, перо выпадает из рук; чувствую, что слабею, слабеет даже моя ненависть; я умираю.

1721

Ком (Кум) — город в Иране (Персии) к северу от Исфахана (в эпоху Монтескье — столица Персии), где находится гробница Фатимы (796-817), дочери Мусы-ибн-Казима, седьмого из двенадцати шиитских имамов.

...у гробницы девы... — Монтескье ошибочно отождествляет Фатиму (ум. в 633 г.), дочь пророка Мухаммеда и жену халифа Али, двоюродного брата Мухаммеда с дочерью Мусы-ибн-Казима. По преданию, дочь Мухаммеда после смерти была взята аллахом на небо.

Тавриз (Тебриз) — город на северо-западе Персии.

Эрзерум (Эрзурум) — город на северо-востоке Турции.

Сафар — второй месяц мусульманского лунного года. Монтескье приурочил первый месяц мусульманского года — мухаррем — к марту; следовательно, сафар соответствует апрелю.

Махаррам — Мухаррем — см. прим. {5} 5 Сафар — второй месяц мусульманского лунного года. Монтескье приурочил первый месяц мусульманского года — мухаррем — к марту; следовательно, сафар соответствует апрелю. .

Ребиаб 1 — раби аль-аваль, третий месяц мусульманского лунного года.

...коварных османлисов... — Турки-оттоманы назывались османлисами по имени султана Османа (Отомана), основавшего в 1304 г. турецкую империю. С точки зрения шиита Узбека, «коварные» турки сунниты узурпировали власть законного наследника Пророка Али.

Ребиаб 2 — раби ас-сани, четвертый месяц мусульманского лунного года.

Персидские женщины охраняются гораздо строже турецких и индусских (прим. авт.).

Джеммади 2 — джумада-ль-ахира, шестой месяц мусульманского лунного года.

...стражу трех гробниц... — Т.е. гробницы Фатимы и двух персидских царей — Аббаса II (царств. 1641-1666) и Сефи (царств. 1629-1642).