Чарльз Сноу - Возвращения домой

Не спуская с меня хитрого и печального взгляда, он снова вильнул в сторону.

- Возможно, чувствуешь это по-настоящему только тогда, - сказал он, когда сознаешь всю ответственность за свое дитя. Думаешь, что способен знать свое дитя, - на мгновение его бархатный голос дрогнул, - как самого себя. Плоть от плоти своей, кость от кости. И вдруг перед тобой предстает совсем другое существо и ты никак не можешь понять, что же произошло, и это тем печальнее, что иногда его состояние духа напоминает твое собственное. Если когда-нибудь бог благословит вас ребенком, Льюис, и у вас появится повод к тревогам, и вам придется быть свидетелем страданий, в которых вы чувствуете себя виновным, тогда, надеюсь, вы поймете то, что я пытался, хоть и очень неумело, объяснить.

- Мне кажется, я могу себе это представить.

Уловив в моем голосе насмешку, он опустил глаза и негромко спросил:

- Скажите мне, как она живет?

- Да почти все так же, - ответил я.

Он немного подумал.

- Как она проводит время в этом доме? - спросил он.

Я сказал, что недавно она нашла для себя новое занятие: помогает человеку, впавшему в бедность.

- Она всегда была добра к неудачникам.

Он скупо улыбнулся поджатыми губами. Мог ли он достаточно объективно судить, насколько она отличалась от него, с его жаждой успеха, с его нетерпением узнать, какова подлинная цена репутации каждого нового знакомого на фондовой бирже репутаций.

Он снова витиевато и уклончиво заговорил о том, как опасно проявлять участие к неудачнику; потом прервал себя и, глядя куда-то в пространство, сказал:

- Конечно, теперь ответственность лежит не на мне, она перешла к вам, и так лучше для всех нас, потому что у меня нет больше сил нести это бремя, и, по правде сказать, даже за эту попытку поговорить с вами по душам мне, наверное, придется заплатить собственным здоровьем. Конечно, сейчас бремя ответственности лежит на вас, и я знаю, что вы несете его охотнее, чем большинство мужчин на вашем месте. И конечно, я знаю, моя дочь никогда не умела себя вести в присутствии моей жены. Это всегда меня огорчало, но сейчас мы должны забыть об этом. Однако, даже если сегодня у меня создалось неправильное впечатление, нельзя откладывать на потом то, что следует сделать теперь. Потому что, видите ли, принимая во внимание все, включая и вероятность того, что я в корне ошибаюсь, есть нечто такое, о чем я не могу не упомянуть.

- Что именно? - спросил я.

- Вы сказали мне несколько минут назад, что, по-вашему, состояние ее почти не изменилось.

- А по-вашему?

- Боюсь, приходится только надеяться, что я, быть может, ошибаюсь, ответил он, - боюсь, она ушла от всех нас немного дальше, чем когда-либо.

Он закрыл глаза и, когда я попытался заговорить, покачал головой.

- Мне остается только положиться на вас. Вот все, что я могу сказать, прошептал он. - В комнате немного душно, мой дорогой Льюис. Может быть, ничего не случится, если отворить окно, хоть маленькую щелочку?

4. ПОЖАТИЕ РУКИ В ЖАРКИЙ ВЕЧЕР

Как-то вечером, вскоре после визита Найтов, возвращаясь домой из Милбэнка, я забрел в маленький бар на набережной и увидел там, за бочонками, служившими столами, у большого настенного зеркала, нескольких моих знакомых. Когда я к ним подошел, они замолчали; мне показалось также, что взгляд, брошенный на меня Бетти Вэйн - молодой женщиной, которую я знал лучше остальных, - был чересчур внимательным и тревожным. Несколько минут мы все обсуждали, а вернее сказать, хором комментировали наиболее жгучие политические события тех дней, а потом мы с Бетти вместе вышли из бара.

Бетти была маленькая женщина лет тридцати, с резкими чертами лица, с довольно крупным носом и чудесными доверчивыми глазами. Ее трудно было назвать хорошенькой, но она отличалась такой сердечностью и живостью, что лицо ее часто казалось просто очаровательным. Она не рассчитывала на восхищение мужчин. Замужество ее оказалось неудачным; она была настолько не уверена в себе, что не могла привлечь поклонников.

Я познакомился с ней в загородном доме ее родственников, Боскаслов, при довольно любопытных обстоятельствах. Вся ее семья отчаянно перессорилась из-за политических разногласий, и Бетти не разговаривала с доброй половиной своих родных. Она подружилась со мной, потому что мы оказались единомышленниками; она старалась сблизиться с теми, кто разделял ее точку зрения, как, например, эта компания в баре. Странно было видеть ее в обществе людей, которые лорду Боскаслу показались бы такими же чуждыми, как аборигены с острова Тробрианд.