Речел Гулд: Миссис Элизабет Дэвис

Он неотвязно думал о содержании её рассказов. В отличие от посторонних читателей Майлс не воспринимал их как обыкновенные рассказы: он искал в них её, Элизабет, её манеру думать и видеть, истоки её видения. В первые месяцы после её смерти, когда дети уже спали, он часто поднимался в кабинет Элизабет, садился к столу и вынимал из ящика рукописи её стихотворений и рассказов. Иногда он читал их, но чаще просто сидел, перебирал, всматривался в почерк, опустив на бумагу руку, словно пытаясь почувствовать отпечаток, след её руки, когда-то лежавшей на этой бумаге. Порой он остро ощущал боль утраты.

После смерти Элизабет литературный мир вдруг преисполнился интересом к её творчеству. Смерть порождает легенды, словно рассказы умершей писательницы правдивей и сильней, нежели они были при жизни их создателя.

Вскоре уже все знали, что у Майлса Дэвиса была жена. В самые тяжёлые мгновения ему казалось, что к Элизабет испытывают больший интерес, чем к нему, но так как лишь он был посвящён во все подробности её жизни, интерес к ней равным образом распространялся и на него. Её рассказы, к которым и литературные и женские журналы стали проявлять большую заинтересованность, возбуждали любопытство ко всему, что было связано с её жизнью. Что она ела на завтрак? Хорошо ли она готовила? Сколько слов она писала в день? Как зовут её детей? Какое-то время Майлс охотно отвечал на подобные вопросы. Возможно, делясь с ненасытными читателями крохами своего знания об Элизабет, Майлс расплачивался за то, чего не успел сделать при жизни жены. Но понемногу мысль, что он всего лишь муж миссис Элизабет Дэвис, стала приводить его в негодование.

Rachel Gould, 1983

Журнал «Англия» — 1984 — № 1(89)