Уильям Теккерей - История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага

Каким путем достичь этой цели, он уже обдумал. "Запишусь в одну из юридических корпораций, - рассуждал он. - Двухсот фунтов мне на первый год вполне хватит, а дальше я, несомненно, смогу зарабатывать своим пером, так живут в Лондоне несколько человек из тех, что были со мною в Оксбридже. У меня уже есть трагедия, комедия и роман - почти законченные, их наверняка удастся продать. Значит, я вполне просуществую, не обременяя матушку, пока не стану юристом. А потом приеду домой и порадую ее - женюсь на Лоре. Лора милая, добрая девушка, к тому же очень хороша собой, а если мы будем женихом и невестой, это удержит меня от искушений, верно, Понто?" Так, прогуливаясь с трубкой в зубах по своим владениям и беседуя с собакой, этот юный мечтатель строил воздушные замки. "Да, она поможет мне остепениться, верно?.. А ты, старик, будешь обо мне скучать, когда я уеду?" - спросил он у Понто, и пес в ответ завилял хвостом и ткнулся черным носом в руку хозяина. Понто лизал ему руку и башмаки, как и все в доме, и мистер Пен принимал эти знаки внимания так же, как любой из нас принимает почести и лесть.

Лора воротилась домой только вечером; и как назло ее привез из Клеверинга мистер Пинсент. Бедняжка не могла отказаться от его услуг, но Артур Пенденнис, увидев его, сделался чернее тучи. Лора это заметила и огорчилась; Элен же в своем нетерпении ничего не замечала; желая, очевидно, чтобы объяснение состоялось немедленно, она вскоре после приезда Лоры собралась спать и уже встала с софы, на которой она теперь обычно проводила время, пока Лора сидела возле нее с книгой или рукоделием. Но едва Элен поднялась, Лора, вспыхнув, проговорила чуть дрожащим голосом, что очень устала с дороги и хочет спать; таким образом, замысел вдовы опять сорвался, и мистеру Пену пришлось остаться в неизвестности до завтра.

Это вынужденное ожидание в прихожей, когда ему нужна была аудиенция, уязвило его самолюбие. Всемогущему султану не подобает ждать! Однако он смирился и отлично проспал ночь, а когда открыл глаза, было уже утро, и мать стояла у его изголовья.

- Пен, милый, вставай! - говорила она. - Не ленись. Ты только посмотри, какое утро! Я с самой зари не могла сомкнуть глаз, и Лора уже час как в саду. В такое утро грех сидеть в комнатах.

Пен рассмеялся. Не трудно было догадаться, о чем думает эта простодушная женщина.

- Ну и притворщица! - сказал он, целуя мать. - Ну и тонкий дипломат! Неужели никто не спасется от ваших козней? Вы и на единственного своего сына имеете виды?

Элен, ободренная его веселостью, тоже засмеялась... закраснелась... затрепетала. Она себя не помнила от счастья, эта добрая, нежная сваха, чье самое большое желание вот-вот должно было исполниться.

Итак, обменявшись с Артуром лукавыми взглядами и торопливыми словами, Элен вышла из спальни, а наш герой, восстав с ложа, обрядил свою августейшую особу, побрил державный подбородок и спустя полчаса вышел в сад на поиски Лоры. Наводя красоту, он предавался невеселым размышлениям: "В угоду матушке, - думал он, - я свяжу себя на всю жизнь. Лора прекрасная девушка и... и она отдала мне свои деньги. Если б только я их не принял! Если б только мне не нужно было исполнить этот долг! Но раз обе женщины так хотят этого брака - что ж, я, наверно, должен их уважить, и нечего больше тянуть. Не так уж это мало - осчастливить два благороднейших сердца". Как видим, когда дошло до дела, Пен не радовался, а был даже скорее печален и воображал, что приносит большую жертву.

Мисс Лора, отправляясь в сад работать, облекалась в своего рода униформу, которая, по утверждению многих, была ей очень к лицу. Для защиты от солнца она носила соломенную шляпу с широкими полями и совершенно ненужными лентами. Поверх платья надевала длинную блузу или халат, ловко перехваченный в талии кушаком, а руки, для предохранения их от шипов своих любимых роз, прятала в кожаные перчатки, придававшие ей вид воинственный и решительный.

В ее улыбке Пену почудилась та же насмешка, с какой она смотрела на него в вечер бала, и его снова кольнуло воспоминание о пережитом позоре. Но Лора, увидев, с каким угрюмым, озабоченным видом он идет по дорожке, пошла ему навстречу, глядя открыто и приветливо, и протянула ему руку в кожаной перчатке, которую мистер Пен и соизволил пожать. Однако трагическое выражение все не сходило с его лица, и во взгляде, обращенном на Лору, была торжественная скорбь.

- Извини, что в перчатке, - смеясь, сказала Лора. - Мы что, неужели опять сердимся?