Уильям Теккерей - История Сэмюела Титмарша и знаменитого бриллианта Хоггарти

- Весьма сожалею, но у меня деловое свидание, - сказал я.

- Скажите на милость, вот незадача! - произнес достопочтенный Нэд, все еще свирепо глядя на свою супругу. - Какая незадача, что сей джентльмен, не упомню его имени, - что ваш друг, леди Джейн, уже занят. Я уверен, дорогая, вы были бы на седьмом небе от счастья, ежели бы могли принять своего родича у себя на Уайтхолле.

Конечно, леди Бум слишком поспешила причислить меня к своей родне, однако же достопоченный Нэд преступил все дозволенные границы. "Ну, Сэм, сказал я себе, - будь мужчиной и покажи, на что ты способен".

И не медля ни минуты я сказал:

- А впрочем, сударыни, раз достопочтенный джентльмен так настаивает, я отложу свидание и с искренним удовольствием отобедаю с ним. К какому часу прикажете пожаловать, сэр?

Он не удостоил меня ответом, но мне было все равно, потому что, надобно вам сказать, я вовсе и не собирался обедать у этого господина, а лишь хотел преподать ему урок вежливости. Потому что хоть я и простого звания и слыхал, как люди возмущаются, если кто так дурно воспитан, что ест горошек с ножа, или просит третью порцию сыру, или иными подобными способами нарушает правила хорошего тона, но еще более дурно воспитанным почитаю я того, кто оскорбляет малых сих. Я ненавижу всякого, кто себе это позволяет; равно как презираю того, кто рожден плебеем, а строит из себя светского господина; по всему по этому я и решился его проучить.

Когда карета подъехала к его дому, я со всей вежливостью помог дамам выйти и прошел в сени; у дверей, - взявши мистера Престона за пуговицу, я сказал - при дамах и при двух дюжих лакеях - да, да, так и сказал:

- Сэр, эта любезная старая дама пригласила меня к себе в карету, и я согласился в угоду ей, а не ради собственного удовольствия. Когда вы, подъехавши, спросили, кого это принесла нелегкая, я подумал, что вы могли бы выразиться и повежливей, но вы обратились не ко мне и не мое дело было вам отвечать. Когда вы, желая надо мной подшутить, пригласили меня на обед, я решил ответить на шутку шуткой - и вот я у вас в доме. Но не пугайтесь, я не намерен с вами обедать; однако же если вам придет охота сыграть ту же шутку с кем другим - ну, хоть бы с любым из наших конторщиков, - мой вам совет, поостерегитесь, не то вас поймают на слове.

- Вы кончили, сэр? - вне себя от ярости спросил мистер Престон. - Если это все, не соизволите ли вы покинуть мой дом, или вы предпочтете, чтобы вас выставили за дверь мои слуги? Выставьте этого малого! Слышите! - Тут он оттолкнул меня и в бешенстве удалился.

- Экий сквернавец твой муженек, экий изверг! - сказала леди Бум, ухватив старшую внучку за локоть. - Терпеть его не могу. Идемте скорее, не то обед простынет.

И, не прибавив более ни слова, она потащила леди Джейн прочь. Но эта добрая душа сделала шаг в мою сторону и, бледная, вся дрожа, сказала:

- Не гневайтесь, прошу вас, мистер Титмарш, и прошу вас, забудьте все, что здесь произошло, ибо, поверьте, мне очень-очень...

Что "очень-очень" - я так никогда и не узнал, ибо тут глаза бедняжки наполнились слезами, и леди Бум, закричавши: "Вот еще! Чтоб я этого не видела", - потащила ее за рукав вверх по лестнице. Но леди Фанни храбро подошла ко мне, своей маленькой ручкой изо всех сил стиснула мою руку и так мило сказала: "До свидания, дорогой мистер Титмарш", - что, вот не сойти мне с этого места, я покраснел до ушей и весь затрепетал.

Едва она ушла, я живо нахлобучил шляпу и вышел из дверей, чувствуя себя гордым, как павлин, и храбрым, как лев, и одного мне хотелось, чтобы который-нибудь из этих спесивых, ухмыляющихся лакеев позволил бы себе малейшую неучтивость, тогда бы я с наслаждением влепил ему оплеуху да велел бы нижайше кланяться хозяину. Но ни один из них не доставил мне этого удовольствия; и я ушел и мирно пообедал тушеной бараниной с репой у себя дома в обществе Гаса Хоскинса.

Я не счел приличным рассказывать Гасу (который, между нами говоря, весьма любопытен и большой охотник посплетничать) подробности семейной размолвки, коей я был причиной и свидетелем, и лишь сказал, что старая леди ("Они пэры Бум, - ввернул Гас. - Я сразу пошел и поглядел в книге пэров"), что старая леди оказалась мне родней и пригласила меня прокатиться по Парку. На завтра мы, как обыкновенно, отправились в должность, и уж, можете быть уверены, Хоскинс рассказал там все, что произошло накануне, да еще порядком присочинил; и странное дело, хотя случай этот как будто ничуть не заставил меня возгордиться, скажу по совести, мне все же льстило, что наши джентльмены кое-что прослышали об этом моем приключении.