Уильям Теккерей - Лекции мисс тиклтоби по истории англии

О его преемниках мало что можно сказать, так же как о короле Эдуарде Исповеднике, саксонце по происхождению, который вступил на престол, когда датская династия оборвалась, и был причислен папой Римским к лику святых через двести лет после смерти - а почему, только его святейшество и ведает.

Есть, дорогие мои, довольно крепкое слово "болван", которое разумная женщина должна употреблять лишь в самых крайних случаях, но только болваном, я это подчеркиваю (бурное оживление), и можно назвать последнего из истинно саксонских королей. Все свое время он молился в церкви, а королевство предал на поток и разграбление. У него была хорошенькая жена, к которой он так и не осмелился подойти близко, а когда он умер, королевство было брошено на произвол судьбы.

И тогда выступил вперед молодой и храбрый юноша по имени Гарольд, возложил корону себе на голову и поклялся носить ее, как подобает мужчине. Гарольд был сыном графа Годвина, мы говорили о нем в прошлой лекции, отважного и решительного человека, который бил врагов короля Эдуарда, в то время как сам король распевал псалмы и молил святых избавить его от недругов, он выходил на поле брани с мечом в руке и в кольчуге, пока глупый король сидел дома во власянице, бичуя и умерщвляя свою никому не нужную старую плоть.

Итак, на престол взошел Гарольд (хотя, конечно, он не имел на это права, потому что у покойного короля был племянник, который был первым в очереди), но ему не долго дали царствовать спокойно, ибо некто другой уже зарился на престол.

Вы все знаете, кто это был, - сам Вильгельм, герцог Нормандский, великий и храбрый государь (хотя, должна сказать, матушка его оставляла желать лучшего {Затаенная злоба мисс Тиклтоби против Эдуарда за его обращение с женой и ее насмешка над матерью Завоевателя вообще характерны для особ нежного пола.}), который жаждал завладеть прекрасной Англией с тех самых? пор, как глупого Исповедника не стало. И когда Гарольд был за границей, Вильгельм сказал ему это и заставил его поклясться помочь ему в этом деле. Гарольд поклялся - что еще ему оставалось? Ведь иначе Вильгельм грозил отрубить ему голову, - но при первой же возможности нарушил клятву.

Так вот, месяцев через девять после восшествия Гарольда на трон, едва он вернулся из похода, убив одного из своих братьев (в те времена, мои дорогие, в семьях часто ссорились), который явился в Англию развлечься и пограбить, Гарольду доложили, что герцог Нормандский с огромным конным, пешим и морским войском высадился в Англии и, как это всегда бывало, решил остаться здесь.

Гарольд сел в карету и поскакал во всю прыть (ведь Кентская железная дорога еще не была готова) и застал герцога Вильгельма в Гастингсе, где обе стороны приготовились к битве.

Вы, мои дорогие, сами знаете исход битвы, и хотя я женщина мягкая и добрая, а битва при Гастингсе произошла... постойте-ка, от 1842 отнять 1066... ровно семьсот семьдесят шесть лет назад, все же я невольно выхожу из себя, когда вспоминаю, что эти презренные французские головорезы разбили наших добрых англичан. (Крики: "Ничего! Мы им потом задали перцу!") Да, мои дорогие, мне нравится ваш боевой дух: с тех пор мы задали им перцу, это могли, бы подтвердить герцог Веллингтонский в Бадохосе и мой несчастный бр-бр-брат прапорщик Сэмюел Т-т-тиклтоби в Б-б-банхилл Роу... (Здесь голос лектора пресекся от избытка чувств при воспоминании о безвременной кончине бедного героя.) Но не будем слишком жаждать военной славы, друзья мои. Посудите сами. Мы сердимся на французов за то, что они разбили нас восемьсот лет назад! А думаете, они не сердятся на нас за то, что мы разбили их всего двадцать пять лет назад? Увы! И еще раз - увы! Так всегда бывает в этих войнах: невозможно 5 удовлетворить обе стороны, и я искренне надеюсь, что когда-нибудь в Европе не останется ни одного солдата. (Голос: "А заодно и полисмена!")

Гарольд был убит, и его величество король Вильгельм - о котором, поскольку он стал нашим законным повелителем, каждому верноподданному надлежит говорить с почтением, - завладел Англией и, само собой, все лучшие места, какие только у него были, отдал своим приближенным. Он выгнал английских дворян из их замков и водворил туда нормандских воинов и рыцарей. Он и его люди делали что им вздумается; и хотя англичане часто восставали, король подавлял беспорядки и правил нами двадцать один год. Он был воистину храбрый воин - суровый, мудрый, благоразумный, когда дело касалось его интересов, и все другие короли почитали этого прославленного монарха.