Array Коллектив авторов - Притяжение Андроникова

– Ах так! – Раздалась барабанная дробь: Андроников мастерски отбивал на крышке стола сложный ритм грузинского танца, то ускоряя, то замедляя темп. – Ну, давайте работать. Я готов!

«Настройка» закончена, лицо оживилось, глаза смеются – никаких следов усталости нет и в помине.

Вот он приходит в редакцию, и едва закончит запись или деловой разговор, его атакуют почитатели. Одни просят разъяснить степень родственных связей известного деятеля русской культуры с каким-то третьестепенным лицом, других интересует ход очередных поисков, а самому Андроникову хочется рассказать забавную историю о том, как он помогал пятигорскому музею Лермонтова.

Это действительно смешной эпизод.

Работники музея пожаловались писателю, что их несправедливо отнесли не к той категории и это затрудняет работу. Министерство культуры согласно изменить категорию, но нужно согласие Министерства финансов. И вот с помощью Андроникова составляется мотивированное письмо. Он обо всем договаривается с министерствами, остается лишь отвезти официальную бумагу.

На такси Андроников едет в министерство. Попросив шофера подождать, поднимается в приемную. Секретарь министра, увидев Андроникова, сам бумагу не берет, а докладывает министру, что приехал редкий гость. Министр встречает писателя, усаживает и зовет своих заместителей.

– С музеем мы решим – о чем тут говорить, дело правое, – улыбается министр, – но нам, коли уж выпал случай, хочется вас спросить…

И начинается… У Андроникова в мыслях портфель с ценными книгами в такси, которому нельзя стоять на улице Куйбышева, но начав рассказывать, он увлекается…

Андроников всегда рад утолить живой человеческий интерес к литературе, истории, памятникам культуры. Когда с пушкинских торжеств писатели, наши и иностранные, возвращаются из Пскова автобусом в Москву, кто занимает их в пути? Конечно же гостеприимный хозяин. Энергия, творческая щедрость этого человека поистине безграничны.

Не раз случалось, что, встретившись с Андрониковым в Союзе писателей, я так и не успевал поговорить о делах, потому что заслушивался его рассказом.

– Будь я проклят! – вдруг спохватывается Андроников. – Меня ведь ждут на студии грамзаписи. Достав из внутреннего кармана пиджака длинный листок бумаги, испещренный пометками, он проверяет свой график и предлагает перенести разговор на вечер. – Созвонимся.

Андроников очень любил нашу литературную редакцию, непременно участвовал в ее маленьких «семейных» торжествах по случаю юбилея кого-нибудь из сотрудников или приветствовал наших женщин в день их праздника таким, например, посланием:

«О женщины! Всесоюзные женщины! Без которых не было бы ни радио, ни эфира, ни Космоса, ни горних Высот, ни ужасов преисподней. Не было бы ничего и никого, никто не родился бы, был бы Хаос и солнце светило бы зря и не имело бы названия – Светило!

О женщины! Радуйте себя и друг друга и радуйте нас – обездоленных, ибо у нас нет вашего праздника. У вас – красный день, у нас – понедельник, если верить тому, что пишут календари. Но не верьте! Никто из мужчин не работает. Ибо без вас нет работы – все рассыпается, все стоит.

Да! У нас тоже праздник! Мы тем сегодня гордимся, что мы хуже вас и нам не полагается отдельного праздника.

У меня большая потребность сказать вам что-нибудь очень хорошее. Большая потребность побывать на вашем дневном банкете среди отобранных вами, но не избранных вами мужчин. Хотелось бы мне… Но в Кисловодск занесло. Сижу здесь с кислою миной, но вспомню о вас – и лицом посветлею: эх, думаю, у них весело, у них хорошо, смеются, едят, сладкие речи и сладкие блюда кушают. Вот войти бы и крикнуть: „Андроников я! Я прилетел, чтобы поздравить вас, радиоженщины!”

Но нет, мешает путевка! Процедуры мешают, терренкуры влекут! И безделие нежит! Я далеко от вас, вы от меня далеко! Но нет таких расстояний, которые помешают мне думать о вас, вспоминать, поздравлять и рассказывать мысленно вам, не мешая, впрочем, работе и отдыху!

Будьте здоровы и счастливы!

Будьте такими, какими мы знаем вас, уважаем и любим, признавая даже превосходство ваше над нами. Поверьте, что вы тоже любите нас! И помните – Ираклий Андроников!» Я читал это послание на том самом «дневном банкете», на котором хотел бы, как обычно, присутствовать наш общий друг.

Ничто не ценится так дорого, как внимание, говаривали в старину.

Таков он и дома: гостеприимный, общительный, увлекающийся.