Андрей Кокорев - Российская империя в цвете. Места России. Фотограф Сергей Михайлович Прокудин-Горский

11. Мурманский железнодорожный путь;

12. Кроме того, есть много снимков Финляндии, Малороссии и красивых мест природы».

Древние говорили: «Feci quod potui faciant meliora potentes» – «Я сделал всё, что смог, пусть те, кто сможет, сделают лучше».

Прошел век, и стало очевидным, что никто не смог запечатлеть ушедшую в небытие Россию лучше, чем великий русский фотограф Сергей Михайлович Прокудин-Горский. И пусть с запозданием, но вполне заслуженно он получил славу в своем Отечестве. Изданы работы биографического характера и подробные исследования его творческого метода.

Эта книга – ни то ни другое. В ней собраны свидетельства современников С. М. Прокудина-Горского – писателей, журналистов, мемуаристов, чтобы из их рассказов воссоздать облик страны и времени, исторический антураж, в котором рождались работы, получившие общее название «Российская империя в цвете».

Река Важинка и село Важино [Богоявленская церковь в деревне Усть-Боярской, Важины.] Олонецкая губерния. 1909 г. [1] Все подписи в альбоме соответствуют авторским названиям. Там, где было необходимо, установлено более точное название.

Водяные врата и Архиерейские покои. Ипатьевский монастырь. Вход в монастырь со стороны реки Костромы. Кострома. 1911 г.

В семейной хронике Прокудиных-Горских упоминается, что после успешной демонстрации цветных видов императору Сергей Михайлович был еще раз приглашен в Царское Село:

«В частной беседе Николай II назвал фотографии, каких объектов он хотел бы иметь, прежде всего.

Первостепенным для него был ансамбль Мариинских каналов».

Летом 1909 года состоялась экспедиция, во время которой Прокудиным-Горским был отсняты фотографии, вошедшие в альбом «Мариинская система». Рассказ Сергея Михайловича о том, что ему приходилось трудиться буквально на износ, сохранился в семейной хронике:

«Моя работа была очень увлекательна, с одной стороны, я получал лодки и etc…, которые мне сильно помогли.

С другой стороны, эта работа была очень тяжелой…

Выполняя фотографии различных мест с разных ракурсов, я должен был переносить свое оборудование с одного места на другое. <���…> …работать с раннего утра до позднего вечера. <���…> Я работал поздно ночью, чтобы увидеть, хороши ли были клише; если они не были таковыми, я начинал работу с начала.

Если же я получал изображения подходящие, я клал их в альбом».

Несколькими годами ранее этим водным путем проследовал в Карелию русский географ и писатель Н. И. Березин. В книге о своем путешествии он писал:

«Канал, заложенный Петром и конченный Минихом, тянется на 104 версты от Шлиссельбурга до устоя Волхова и называется именем Петра. За ним на 10 верст до устья Сязи тянется канал Сязьский или Екатерины II, оконченный в 1802 году, а далее, до устья Свири на 38 верст проходит канал Свирский или Александра I, законченный в 1810 году. Отсюда судоходство направляется по Свири до пристани Вознесенье, где начинается обходной Онежский канал, оканчивающийся при устье Вытегры. Верховье этой реки соединено с рекой Ковжей коротким Мариинским каналом. Вся система этих каналов была задумана Петром I, но проект его осуществился лишь в 1810 году. Говорят, что на проект этот наткнулись случайно в царствование Павла I, да запнулись за неимением средств, но императрица Мария Федоровна нашла возможным позаимствовать для этого дела 400 000 рублей из сумм Воспитательного Дома. Оттого-то вся система получила название „Мариинской“, но народ, который хорошо знал, на какие деньги строились каналы, прозвал ее „шпитальной“.

Вскоре оказалось, что каналы эти тесны для движения. Тогда, в 1861 году принялись прокладывать вдоль этих каналов, но ближе к берегу озера, вторую линию, сооружение которой закончилось лишь недавно, в 1883 году. Новые каналы получили названия: Александра II (104 версты), Марии Федоровны (10 верст) и Александра III (44 версты), но обыкновенно их называют по-старому: Ладожским, Сязьским и Свирским. Кто видал каналы за границей или хотя бы Сайменский канал в Финляндии, тот, не задумываясь, признает каналы нашей Мариинской системы жалкими сооружениями, да и надобность в них проявляется только потому, что закоснелые в своих привычках купцы и промышленники не хотят строить порядочных судов, которые могли бы ходить по Ладожскому и Онежскому озеру. Они предпочитают сплавлять грузы в дрянных барках, иные из которых строятся только на один раз и по прибытии в Петербург распиливаются на дешевые дрова».