Елизавета Васенина-Прохорова - Здесь или нигде

Многие исследователи творчества Дюрера и до меня объединяли гравюры «MELENCOLIA’I», «Святой Иероним в келье» и «Рыцарь, Смерть и Дьявол» в единый цикл, связанный общим содержанием. Вот как пишет об этом Ц. Г. Нессельштраус в монографии «Дюрер»: «Давно уже сложилось мнение, что три названные гравюры связаны между собой. Некоторые были склонны видеть в них незавершенную серию четырех темпераментов, на что как будто указывает надпись на одном из листов: «MELENCOLIA’I». Однако теперь полагают, что гравюры не являются серией в собственном смысле слова, но образуют единство в ином отношении: они воплощают представление того времени о различных сторонах духовной деятельности человека. «Рыцарь, Смерть и Дьявол», «Св. Иероним» и «MELENCOLIA’I» символизируют три различных жизненных пути, которые соответствуют разработанной еще схоластами классификации добродетелей – моральных, интеллектуальных и теологических, а также распространенному среди гуманистов восходящему к античной философии учению о трех ступенях духовной жизни человека – ступени морали и долга, разума и науки и, наконец, теологии, познания божественных истин. В таком случае «Рыцарь» является воплощением жизни человека в практическом мире решений и действий, в сфере морали и долга, «MELENCOLIA’I» – интеллектуальной жизни в сфере науки и искусств, а «Св. Иероним» – жизни отрешившегося от мирских соблазнов затворника, посвятившего себя постижению высших истин».

К этим трем вышеперечисленным гравюрам некоторые исследователи присоединяют и более раннюю по времени гравюру «Адам и Ева», выполненную Дюрером еще до его отъезда в Венецию, приписывая ей также один из видов темперамента. Но мое мнение на этот счет также не совпадало с общепринятым.

В сборнике литературного наследия Альбрехта Дюрера, под редакцией Ц. Г. Нессельштраус, в том числе приведены планы и наброски к его книге о живописи, которую он планировал написать. Идея этой книги возникла у него во время пребывания в Венеции, после ознакомления с трактатами итальянских мастеров. А после возвращения в Нюрнберг было так же вызвано желанием издать подобное сочинение на Родине, в помощь немецким художникам, лишенных возможности изучения теоретических трудов мастеров Италии.

Но из общего числа сохранившихся набросков лично меня заинтересовало содержание двух планов книги о живописи. Первый – «План одного из разделов книги»:

1. О пропорциях человека.

2. О пропорциях лошади.

3. О пропорциях строений.

4. О перспективе.

5. О свете и тени.

6. О красках, как сделать их похожими на природу.

И второй – «План сокращенной книжечки о живописи». Книжечка содержит в себе десять вещей:

Первое – пропорции маленького ребенка.

Второе – пропорции взрослого человека.

Третье – пропорции женщины.

Четвертое – пропорции лошади.

Пятое – немного о строениях.

Шестое – о проектировании видимого таким образом, чтобы можно было нарисовать каждую вещь.

Седьмое – о свете и тени.

Восьмое – о красках; как писать, чтобы было похоже на природу.

Девятое – о построении картины.

Десятое – о свободной картине, созданной одним только разумом, без помощи чего-либо другого.

Сравнив содержание этих фрагментов, я не могла не обратить внимание на их схожесть с тем, что было изображено в этих гравюрах. Гравюру, имеющую сейчас название «Рыцарь, Смерть и Дьявол» сам Дюрер называл просто «Всадник», и ей предшествовали многочисленные сохранившиеся штудии лошадей и их пропорций (считается, что Дюрер не смог включить эти материалы в «Четыре книги о пропорциях», так как большинство наработанного материала было у него украдено, но он не стал уголовно преследовать вора). В гравюре «Св. Иероним в келье» главным является интерьер его кельи с мебелью. Есть упоминания в книге Александра Степанова «Мастер Альбрехт» о сходстве данного интерьера с интерьером мастерской самого Альбрехта Дюрера. И найденный мною эскиз этой гравюры, датируемый 1511 годом, из коллекции Библиотеки Амброзиана в Милане говорит о том, что композиция «Св. Иеронима» со временем претерпела значительные изменения. А содержание «MELENCOLIA’I» полностью соответствует пункту десятому из плана «Сокращенной книжечки о живописи» – «о свободной картине, созданной одним только разумом, без помощи чего-либо другого». И, наконец, созданию более ранней гравюры «Адам и Ева» предшествовали многочисленные эскизы с проработкой обнаженной натуры, и изучение трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре»: «Витрувий, древний зодчий, которому римляне поручали большие постройки, говорит: кто хочет строить, тот должен ориентироваться на сложение человеческого тела, ибо в нем он найдет скрытые тайны пропорций. И поэтому, прежде чем приступить к строениям, я хочу рассказать, какими должны быть хорошо сложенные мужчина, женщина, ребенок, конь. Таким путем ты сможешь легко находить меры всех вещей. Поэтому выслушай сначала, что говорит Витрувий о пропорциях человеческого тела, которым он научился у великих прославленных живописцев и мастеров литья». (Альбрехт Дюрер)