Николай Кокурин - Современная культура в жизни и миссионерской деятельности пастора

Их было очень много. Деревья мешали увидеть, сколько их тут есть. Но если бы не лес, они бы стояли до самого горизонта. Вперёд пустили тех, кого я знал.

– Помню, Тигрёнок, – сказал я.

Во мне больше не было ни страха, ни злости. Только печаль – тихая и усталая.

– С виду они как настоящие, сказала Тигрёнок и улыбнулась. – Только вот радости от них никакой…» [27;383-384]. Наверно это очень похоже на сошествие Христа во Ад. Только этот Ад носит в нашей мифологии другое имя: это некое временное место, куда определяется душа после частного суда до Суда всеобщего: «Некоторые души спустя сорок дней (после смерти) оказываются в состоянии предвкушения вечной радости и блаженства, а другие – в страхе вечных мучений, которые полностью начнутся после Страшного Суда» [53;203]. И вот Венец Всего для здешних обитателей и всех вообще, ибо по слову автора «все мы живём на седьмом слое Сумрака» [27;388] и мы – тот мир, который ждёт возрождения: «Потому что всемирный поток живой Силы, от которого жадно отрывают свои крохи паразиты вроде синего мха и Иных, не исчезает бесследно – а возвращается в ждущий возрождения мир» [27;388]. Венец Всего – это молитва: «Дух и душа продолжают своё за гробом существование, входят в состояние или блаженное, или мучительное, от которого могут быть избавлены по молитвам Святой Церкви» [33;225]. У Лукьяненко молитву Церкви представляет Антон и где-то вокруг него снующая дочь Надежда, вышедшие из Сумрака в город Эдинбург, или с шестого прошедшие на седьмой слой, что одно и тоже: «Древние камни на вершине скалы ждали. Я потянулся к ним. Тут не нужно было заклинаний, слов, ритуалов. Надо было лишь знать, куда тянуться и чего просить. Мерлин всегда оставлял для себя лазейку. Даже собравшись в рай для Иных, он предполагал, что ворованный рай может оказаться адом. «Отпусти их, попросил я, сам не зная кого. – Отпусти их, пожалуйста. Они творили зло, которое было злом, и добро, которое злом оборачивалось. Но ведь всему есть свой срок и своё прощение. Отпусти их…». Крепость над городом будто вздохнула. Кружащие в небе птицы стали снижаться. Мутная мгла в воздухе стала рассеиваться. Последний луч садящегося солнца упал на город – обещанием вернуться с рассветом. И я почувствовал, как сжались и вздрогнули все слои мироздания. Увидел – почти наяву, как рушатся каменные идолы на плато демонов в Узбекистане. Как растворяются в Сумраке ушедшие туда после развоплощения Иные – с облегчением и робкой надеждой. Стало легче дышать» [27;393-394].

Имел ли в виду автор то, что мы натолковали или наоборот, нужно спрашивать у него, нам важно показать своё восприятие и предложить его пастве, учитывая предположение о том, что иногда даже художник не понимает что пишет, но порою владеет им Дух Божий, ибо «дышит, где хочет» (Иоан.3:8).

Живопись не столь широко востребована в наше время как кино и театр (в меньшей мере). Но их мы считаем одного порядка явлениями, т.к. для передачи мысли используется изображение форм и лиц в том числе. Более всего под данную категорию подходят, с нашей точки зрения, кино на CD и DVD-носителях, так же телевизионное искусство (интер-активные ток-шоу и сериалы).

Для проповеди так же это очень удобное место и священники пользуются этим, откликаются на приглашения в телепередачи и создают Православные программы. Например в Нижегородской епархии на канале НТР идёт Православная передача «Свете Тихий» с протоиереем, писателем, поэтом, членом союза писателей Владимиром Гофманом, на ННТВ «Источник Жизни»; на всероссийском канале ОРТ «Слово пастыря» с митрополитом Смоленским и Коломенским Кириллом и т.д. А Екатеринбургская епархия открыла целый православный круглосуточный канал.

В 2004 году впервые за всю историю кино и РПЦ был снят художественный фильм по благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси (Алексия 2) «Начало Пути» о коротком жизненном отрезке отрока Алексея, сыне священника, ставшего впоследствии Патриархом Алексием 2 (Ридигер). Сценарий написал известный сценарист, режиссёр, актёр, ведущий православных программ «Канон» и «Ортодокс», а к этому времени уже священник Иоанн Охлобыстин по книге митрополита Среднеазиатского и Ташкентского Владимира. Фильм воспроизводит воспоминания Патриарха о первом его посещении монастыря на острове Валаам (встреча со старцем-отшельником или ангелом?) и следующие за тем события: военные действия на латвийской земле; служение отца, в том числе среди заключённых в немецком концлагере; шахматные способности отрока Алексея, благодаря которым он сдружился со спивающимся и разочаровавшимся в нацизме комендантом концлагеря Гансом и в непринуждённых беседах донёс до него Благую Весть, после чего комендант крестится с именем Иоанн и тут же погибает безоружным и радостным под пулями партизан…