Л. Колесникова - Архитектура и искусство Херсонеса Таврического V в. до н.э. – IV в. н.э.

Херсонесские саркофаги малоазийского происхождения относятся к обоим типам. Стилистические черты херсонесских саркофагов различны, различна и степень мастерства исполнения.

Остров Проконнесос, лежащий в Мраморном море, начинает особенно активно разрабатывать свои каменоломни в I в. н. э. Плотный мрамор голубоватого оттенка с серыми, довольно темными полосами, представляет собою красивый поделочный материал.

Островные мастерские использовали во II–III вв. свой мрамор, главным образом для саркофагов, реже для скульптуры, а позже в IV–V вв. для капителей и колонн. Создавали саркофаги не только мастерские острова Проконнесоса, но и такие центры как Эфес, Афродискиад и мастерские северо-западной части Малой Азии. Ваятели Греции, греческих городов, малоазийских островов Эгейского моря, равно как и римские мастера, брали для скульптурных произведений только белый мрамор, следуя традиции классического эллинистического искусства, но на саркофагах проконнесского мрамора цвет и полосы, по мнению заказчиков, не мешали восприятию рельефов и многие мастерские обрабатывали этот материал.

Херсонесские саркофаги с гирляндами следуют традиционной схеме (Рис. 54). Варьируется лишь постановка. В одном случае Эроты и Виктории стоят на нижней кромке плиты, в другом – на пьедесталах типа алтаря. На одной из плит три Эрота поддерживают пышную гирлянду из плодов. Мальчики Эроты, крепкие и сильные, показаны в энергичном движении, как бы с усилием несущие тяжелые гирлянды, над которыми помещены четыре большие маски, это Дионис и Ариадна, Силен и Сатир, обращенные друг к другу в профиль. Крупные черты лиц, большие открытые глаза, волосы, вьющиеся крупными локонами, придают вакхическим персонажам особую выразительность. Весь рельеф исполнен в традициях эллинистического искусства. Динамический ритм композиции, прихотливый рисунок, объемность крупных форм, фактурностъ деталей, острая эмоциональность масок выявляют руку опытного мастера II в. Скульптор сумел в схеме – Эроты, гирлянда – ставшей уже канонической, создать сцену, где каждая часть целого (маски, Эроты) воплощает буйное вакхическое настроение.

Группа, состоящая из двух плит и большого числа фрагментов, представляет другой вариант композиции – Эроты, стоящие на пьедесталах. Эроты, стройные юноши с тонкими чертами лица, выдержаны в канонах классического идеала. Гирлянды из лавровых листьев проработаны очень тщательно, дуги, образованные ими, плавны, точно симметрично размещены на плоскости плиты.

Общая композиция красива, гармонична, но при близком рассмотрении видно, что мастера не могли профессионально передать реалистический облик человека. Гирлянды слишком тяжелы для слабых плеч Эротов и совершенно закрывают их руки. Ноги юношей представлены в положении шага, но шагнуть с пьедестала Эроту некуда. По сравнению с плитой с масками, моделировка торса и ног Эрота слабая и вялая.

Третий вариант саркофагов (3 доски и фрагменты) с гирляндами и Эротами носит совсем иной, чем предыдущие, характер. Эроты, стоящие на низкой подставке, мальчики очень плотные, мощные, с торсами, обобщенно моделированными, с широкими круглыми лицами, как будто без труда несут тяжелые гирлянды. Руки их показаны только до локтя. Гирлянды, по отношению к фигурам, не кажутся столь тяжелыми, как у досок второго типа. Пластическая разработка гирлянд и розетт над ними, развевающихся лент, виноградных веток и листьев и, наконец, огромных тяжелых гроздьев, отличается особой тонкостью контура и тщательностью проработки. Видно, что этим деталям мастера придавали не меньшее значение, чем фигурам Эрота. На одной из плит слева от Эрота сохранилась часть угловатой фигуры Виктории в длинном развевающемся хитоне, складки которого сухи и жестки. Очевидно, не на одном саркофаге Виктории замыкали на углах композицию из гирлянд, так как найдено несколько мелких обломков из фигур с гирляндой на плече и отдельно головы.

Четвертый вариант саркофага с гирляндами представляет более сложную, чем предыдущие, композицию. Две юношеские фигуры (их иногда называют гениями), отнюдь не похожие на мальчиков Эротов, одной рукой поддерживают гирлянды, другой – широкую перевязь, на которой подвешено ложе с двумя высокими спинками. С гирлянд свисают непомерно большие гроздья винограда. Над гирляндой из лавровых листьев помещены большие маски Медузы. На ложе возлежит, как гласит эпитафия, Фемист, сын Стратона, архонт со своей супругой (Рис. 55). Весь рельеф невысокий, с нечетким рисунком, с расплывчатыми объемами. Пропорции лежащих искажены, лица, лишенные индивидуальных черт, невыразительны. Борода и волосы Фемиста даны общей массой, не расчленены на пряди. Такая трактовка прически характерна для начала III в. Фигуры “гениев” нескладны, слишком длинный торс, короткие ноги, формы неясные и нечеткие. Волосы их в виде тяжелой, как бы спутанной массы, обрамляют лица с крупными неправильными грубыми чертами. Также трактованы и маски, чрезвычайно далекие от античного прообраза хотя и страшной, но прекрасной Медузы.