Андрей Васильченко - Прожектор доктора Геббельса. Кинематограф Третьего рейха

После того как в здании Берлинской радиостудии появились сотрудники министерства пропаганды, сам референт центрального управления Имперской почты по вопросам телевидения 9 апреля 1934 года со своей лабораторией занял новые помещения, которые размещались в доме Немецкого кабельного общества в Шарлоттенбурге (Рогницштрассе, 8). Отныне попытки наладить телевизионное вещание предпринимались и Имперской почтой, и Имперским радио. Некая конкуренция и даже соперничество между двумя структурами отнюдь не мешали их взаимодействию. Это обстоятельство позволило начальнику имперского вещании Хадамовскому на закрытии Берлинской радиовыставки 1934 года заявить о скорейшем запуске нового медийного проекта.

Формально первая телевизионная программа в Третьем рейхе вышла 22 марта 1935 года. Впрочем, назвать ее полноценной телевизионной программой нельзя было ни с точки зрения технической оснащенности, ни с точки зрения организации работы телестудии. Кроме этого, саму эту телевизионную программу увидело лишь несколько человек. Однако это не помешало Геббельсу на торжествах, проходивших в честь Дня национального труда 1 мая 1935 года, провозгласить, что министерство пропаганды намерено оказать огромнейшую поддержку «революционной технической инновации, именуемой телевидением». Более того, Геббельс предвещал, что вскоре немецкое общество сможет ощутить результаты этих принципиально новых разработок. Кроме этого, было заявлено, что под председательством Ойгена Хадамовского было сформировано особое «телевизионное сообщество», главной целью которого было подчинить новое средство массовой информации партийно-политическим установкам, что предполагалось сделать через включение данного «сообщества» в Имперскую палату работников радио. Подчеркивалось, что в прошлом все представители «телевизионного сообщества» являлись сотрудниками радиостанций или же журналистами специальных печатных изданий.

Идут съемки телевизионной передачи, посвященной автомобилям. 17 февраля 1939 года

Подобные заявления заставили активизировать свою деятельность начальника управления по делам радио Хорста Дресслера-Андресса. В итоге 29 мая 1935 года в Берлине состоялся Первый немецкий телевизионный конгресс. От лица его участников Хорст Дресслер-Андресс направил Гитлеру телеграмму, в которой он заверял, что «развитие нового революционного средства народного просвещения и пропаганды будет проходить с национал-социалистической энергией». Постепенно стали раздаваться голоса, которые требовали скорейшего начала телевизионного вещания, которое было бы доступно для широких слоев населения.

27 сентября 1935 года, три недели спустя после окончания «Партийного съезда чести», который традиционно проходил в Нюрнберге, Имперский союз немецких сотрудников радио опубликовал призыв, в котором содержались требования повсеместного внедрения в Германии телевидения: «В Нюрнберге Адольф Гитлер заявил вышедшим на демонстрацию сотням тысяч людей: „Мои немецкие товарищи, как бы я хотел, чтобы в этот момент Вас могли увидеть все немцы рейха“. Сегодня это пожелание фюрера стало вполне допустимой возможностью, а отнюдь не фантазией! Если мы хотим, чтобы завтра все немцы смогли наблюдать за событиями в Нюрнберге; если мы хотим, чтобы активная устная пропаганда завтра дополнялась не менее активной и неопровержимой визуальной пропагандой, позволяющей все увидеть собственными глазами… мы от лица Имперского союза немецких сотрудников радио призываем к жертвенной борьбе всех национал-социалистов. Объединяйтесь и повсюду создавайте телевизионные сообщества! Проявите свою организованную волю, чтобы за ней последовали предприятия приборостроения и организации, строящие радиостанции! Способствуя внедрению в нашу жизнь телевидения, Вы будете содействовать окончательной и бесповоротной победе национал-социалистической идеи! Помогайте привнести образ фюрера во все немецкие сердца! Помогайте передать его за пределы границы Германии! Боритесь за то, чтобы Германия стала первой страной в мире, где все народные товарищи смогут смотреть телевизор. Да здравствует фюрер! Да здравствует наше великое движение! Да здравствует воспрянувшая Германия!»

Забегая вперед, скажем, что телевизионный «образ фюрера» так и не нашел пути «ко всем немецким сердцам». Дело было не только в технических и экономических трудностях. Развитию немецкого телевидения, чьи пропагандистские возможности оценили активисты Имперского союза немецких сотрудников радио, явно мешали бесконечные споры и неявная «борьба компетенций». По большому счету фронт конфликта пролегал по линии: Имперское министерство народного просвещения и пропаганды – Имперское министерство почты, у которого летом 1933 года Геббельс изъял из сферы деятельности радиовещание. При сотрудничестве между Имперским радио, которое было подчинено соответствующему управлению министерства пропаганды, и референтом по вопросам телевидения, который был подотчетен центральному управлению Имперской почты, становилось ясно, что почта должна была поступиться своими сильными позициями в вопросе создания телевидения.