Алина Никонова - 99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Впрочем, еще учась в лицее, молодой Ренато посещал занятия в студии футуриста Пиппо Риццо, так что уже тогда он был в курсе новейших течений европейского искусства.

Нашим партийным критикам весьма импонировало, что Гуттузо с начала 1930-х годов входил в круг деятелей искусства, оппозиционных режиму Муссолини (ага! борец с фашизмом!), а за свою статью, посвященную Пикассо, даже подвергся некоторым цензурным гонениям, которые, впрочем, не повлекли за собой для него никаких реальных неприятностей.

Но главной причиной благосклонности советских властей, естественно, стало членство Ренато Гуттузо в Коммунистической партии Италии (с 1940, а с 1956 – член ЦК). Художник-коммунист, да еще и автор картин из жизни простого народа («Воскресный день калабрийского рабочего в Риме», «Человек, который ест спагетти» и т. д.) оказался весьма востребованным в нашей идеологической системе.

Разумеется, партийным боссам было невдомек, что для художника, каких бы политических взглядов он ни придерживался, главной задачей остается найти свою нишу в современном художественном мире. Стиль должен быть хорошо узнаваемым, так же как и тематика полотен.

РЕНАТО ГУТТУЗО. РАСПЯТИЕ. 1941

Ренато Гуттузо с его экспрессионистическим колоритом и динамизмом рисунка вполне индивидуален и узнаваем. От жесткого кубистического футуризма начала XX века в его последующем творчестве не осталось и следа. В более масштабных полотнах (как его концептуальное «Распятие» 1940 года или более позднее «Кафе “Греко”») Гуттузо несколько хаотически строит композицию, но в целом его творчество достаточно выразительно.

Возможно, отчасти и благодаря его работам поиски отечественных художников 1960-х годов тоже несколько расширились, а на смену кондовому соцреализму пришел более интересный с художественной точки зрения «суровый» стиль.

А художников репрессировали?

Разумеется. Они были такими же гражданами нашей страны, как и все остальные.

В советское время свобода творчества в нашей стране не могла существовать в принципе. Искусство, в том числе и изобразительное, было объявлено частью идеологической пропаганды. Художники-авангардисты, которые в двадцатые годы бросились прославлять новую жизнь иными художественными средствами, уже в тридцатые годы были фактически объявлены врагами режима. В 1934 году была уничтожена Академия художественных наук, которая в существовавшем виде уже не устраивала складывающийся тоталитарный режим.

Целенаправленных кампаний по уничтожению художников, – так, как это было с литераторами, – власти все же не организовывали. В конце концов, чтобы нейтрализовать художника, достаточно запретить ему выставляться и отнять мастерскую. Писатель может сочинять в стол – для этого ему нужна только бумага, ручка или даже карандаш (если нет чего-то более современного). Даже из лагерей подчас доходили некоторые книги, сочиненные в совершенно немыслимых условиях, но художнику, даже графику, этого мало.

Тем не менее согласно базе данных, составленной музеем и общественным центром «Мир, прогресс, права человека» имени А. Д. Сахарова, в годы сталинских репрессий пострадали 586 художников и искусствоведов. Может быть, это не так много, если считать в масштабах многомиллионной страны, но ведь у нас в принципе было мало квалифицированных специалистов в области истории и теории искусства, а счет талантливых художников вообще всегда шел на единицы.

Несколько раз был арестован знаменитый Казимир Малевич. Впервые это случилось в 1927 году сразу по возвращении его из первой и единственной зарубежной поездки. Малевича неожиданно вызвали в Москву из Берлина, где он участвовал в проведении своей выставки, хотя предполагалось, что дальше он отправится в Париж. Художник сразу заподозрил что-то неладное и даже составил завещание. К несчастью, он оказался прав, в России его сразу же арестовали. Дальнейших репрессий, впрочем, не последовало, вскоре Малевича отпустили, но через три года, в 1930 году, он снова был арестован. И опять вскоре был отпущен. Вероятно, эти потрясения сильно сказались на здоровье художника, у него обнаружили рак, и последние пять лет он уже практически никак не участвовал в художественной жизни страны.

Среди жертв сталинского режима, прошедших лагеря, были такие художники, как Василий Шухаев(1887–1973), Михаил Соколов(1885–1947), Михаил Рудаков(1914–1985), Борис Свешников(1927–1998), Лев Кропивницкий(1922–1994), Юло Соостер(1924–1970).