В. Бутромеев - Эпоха становления русской живописи

Даже в собственной семье все были ему чужими. Жену он считал предательницей, которая вместе с Екатериной хотела не допустить его к трону. Сына, наследника Александра, Павел подозревал в намерении преждевременно занять престол. Павел выписал из Германии тринадцатилетнего племянника Марии Федоровны, принца Вюртембергского Евгения, и хотел усыновить его, чтобы оставить ему трон в обход родного сына.

Это и породило заговор против императора. Во главе заговора оказался граф Пален. За ревностную службу Павел произвел его в генералы, наградил графским титулом, сделал петербургским губернатором, инспектором военных комиссий, членом Коллегии иностранных дел и директором почт. Император поручал ему все, с чем не справлялись другие чиновники и сановники. В результате вся реальная государственная власть оказалась в руках Палена. Это был хладнокровный, умный и решительный человек.

Однажды Павел за какую-то провинность едва не отстранил Палена от дел и назвал его действия подлостью. Пален помнил об этом и знал, что это может повториться. Поэтому он и возглавил заговор, организованный любовниками Екатерины II Орловым, братьями Зубовыми и гвардейскими офицерами, мечтавшими о старых, екатерининских порядках. На их стороне был и граф Панин. Он уговорил поддержать заговор и наследника престола Александра. Его уверили, что сумасшедшего отца просто отстранят от власти и заключат во дворце, Михайловском замке, где он будет жить, не мучая страну своими нелепыми выходками, никому не мешая и не угрожая. Александр поверил и согласился взять на себя регентство.

Слухи о заговоре наполнили Петербург. Дошли они и до Павла. Он вызвал к себе Палена и сказал ему о своих подозрениях. Пален ответил, что тоже знает о заговоре и даже участвует в нем сам. Павел был поражен таким известием. Предусмотрительный Пален объяснил, что он нарочно сошелся с заговорщиками, чтобы узнать подробности их планов, а потом арестовать всех причастных к заговору. Пален попросил Павла подождать всего несколько дней, чтобы не спугнуть заговорщиков.

Павел заподозрил неладное. Он решил арестовать Палена. Но он даже не нашел кому отдать приказ взять под стражу своего всемогущего царедворца. И дворец, и весь Петербург были в руках Палена. Павел послал письмо Аракчееву с повелением срочно ехать в столицу. Пален перехватил это письмо. Император напрасно ожидал, что вот-вот явится его верный слуга и спасет его. А Пален поторопил заговорщиков.

В тот день другой верный Павлу человек, граф Кутайсов, получил письмо с предупреждением о том, что должно было произойти этой ночью. Но Кутайсов торопился на встречу со своей любовницей и даже не распечатал конверт, решив, что прочтет письмо завтра утром.

В этот же день Павел велел своим совершеннолетним сыновьям Александру и Константину вторично принести присягу верности императору. Сыновья повиновались. Незадолго до этого Павел объявил им, что они находятся под домашним арестом. После принесения присяги отец как будто перестал сердиться на сыновей и пригласил их к ужину. Павел шутил, разговаривал с Александром. Тот сидел бледный, не смея поднять глаза на отца.

Взглянув в зеркало, император вдруг увидел, что у его отражения голова как будто отделена от туловища. Он сказал присутствующему за ужином М. И. Кутузову:

– Какое смешное зеркало. Я вижу себя в нем с шеей на сторону.

А после ужина Павел вдруг помрачнел и вместо обычных слов прощания сказал:

– Чему быть, того не миновать.

Павел жил в Михайловском замке. Этот замок построил по его приказу зодчий, масон, Баженов. От города замок был отделен рвами. Темные лестницы и жуткие переходы, в которых постоянно горели лампы, придавали замку страшный и таинственный вид.

Спальня и кабинет императора находились в самом конце лабиринта комнат, залов и коридоров. Здесь стояла статуя Фридриха Великого, узкая походная кровать на ножках из слоновой кости в виде греческих колонн.

В спальне было несколько дверей. Одна, давно наглухо запертая, вела в покои императрицы Марии Федоровны. Через другую, тайную, дверь можно было попасть в покои Лопухиной-Гагариной.

Заговорщики собрались поздно вечером, и началась попойка. Все говорили, что им не придется убивать тирана – они только заставят его подписать отречение. Один офицер вдруг спросил:

– А что делать, если тиран окажет сопротивление?

Граф Пален ответил французской пословицей:

– Когда хочешь приготовить омлет, надо разбить яйца.