Коллектив авторов - В тени регулирования. Неформальность на российском рынке труда

Неформальность привлекла внимание исследователей и политиков прежде всего в связи с проблемами бедности в развивающихся странах. Капиталистический сектор в городах активно притягивал вчерашних сельских жителей, многие из которых затем попадали в ловушку малопроизводительной самозанятости. Такая деятельность плохо описывалась стандартными определениями занятости/безработицы и ее экспансия противоречила политическим ожиданиям. Именно для ее описания и был предложен соответствующий термин. Затем неформальность – хотя и в несколько иных формах – обнаружила себя и в переходных, и даже в самых развитых экономиках. Интерес к неформальности в развитых странах поддерживается тем, что она не исчезает совсем, не поддается полному искоренению, несмотря на жесткую институционализацию (и сопутствующую этому формализацию) многих процессов на рынке труда. Более того, появились симптомы ее роста.

Все многообразие подходов к неформальности в исследовательской литературе можно условно сгруппировать в две традиции: «дружественную» и «недружественную». Первая представлена работами таких известных исследователей как К. Харт, Э. де Сото, У. Мэлони. Согласно ей, «достойные» и «недостойные» места создаются и существуют как в формальном, так и в неформальном секторах, образующих непрерывный континуум с множеством промежуточных градаций и активным обменом. Сторонники этой концепции считают свободное предпринимательство источником и мотором развития, а сам предприниматель выступает для них главным «героем» капиталистического общества.

В рамках «недружественной» традиции неформальность на рынке труда является «абсолютным злом», которое должно быть искоренено. «Достойные» рабочие места сосредоточены в кластере формальных рабочих мест, тогда как кластер неформальных служит «отстойником», собирающим «недостойные» рабочие места. Вход в него является для работников вынужденным, а не добровольным. В этом смысле борьба с бедностью практически сводится к искоренению (или сокращению) неформальности.

Конечно, такая классификация подходов сильно упрощает реальную мозаику взглядов, но полезна в качестве отправной точки анализа. Кроме того, традиции могут не только противостоять друг другу, но и успешно сочетаться, как это, например, происходит во влиятельной концепции многоярусного рынка труда, предложенной Г. Филдсом.

Одним из ключевых индикаторов отношения к неформальности является представление о сегментации рынка труда, которое можно выразить с помощью ответов на два взаимосвязанных вопроса. Является ли экономика (и рынок труда) интегрированным целым или ее (и его) правильнее представлять как набор малосвязанных (или вообще несвязанных) и неконкурирующих между собой сегментов? Для работника попадание в тот или иной сегмент рынка труда – это уже «навсегда» (т. е. карьерный тупик) или лишь промежуточный этап («станция пересадки») в череде возможных межсекторных перемещений, во многом определяемых его собственными решениями (например, накоплением человеческого капитала)?

Традиционный сегментационный (дуалистический) подход исходил из жесткой оппозиции формальной и неформальной занятости, которые мыслились как «несообщающиеся сосуды» – каждый со своей особой логикой функционирования. Однако со временем стало очевидно, что реальное многообразие форм экономической деятельности не укладывается в простую двоичную схему. По своему внутреннему «наполнению» оба сектора крайне неоднородны. Множества «хороших» и «плохих» рабочих мест разбросаны по обоим – формальному и неформальному – секторам. Граница между формальностью и неформальностью оказывается размытой и неустойчивой, она часто пролегает не между фирмами, а внутри них. Многие рабочие места в современных экономиках являются «гибридными»: формальными по одним признакам и неформальными по другим.

Для исследований последнего времени характерен более широкий и свободный от схематизма жесткой сегментации взгляд на проблему неформальности. Согласно ему, ни формальная, ни неформальная занятость не поддаются однозначной нормативной оценке. Какая из них предпочтительнее с точки зрения общества? Это должно определяться в каждом конкретном случае исходя из экономических, социальных и институциональных особенностей отдельных стран.

Деление рабочей силы на две части – используемую формально и используемую неформально – не происходит по принципу случайного отбора. Во-первых, сама рабочая сила крайне неоднородна: не только по внешне наблюдаемым, но и по разным ненаблюдаемым характеристикам. А наличие тех или иных характеристик формирует предпочтения, дает сравнительные преимущества, влияет на вероятность спрятаться в «тени» или оказаться «на свету». Некоторые из таких характеристик «работают» на стороне предложения труда, другие входят в структуру предпочтений работодателей, определяя их спрос на труд.