Array Коллектив авторов - Актуальные проблемы Европы №1 / 2018

Во-вторых, постбиполярный мир стал не однополярным, а полицентричным. В последние годы окреп потенциал новых центров силы, и прежде всего Китая. В настоящее время арсенал китайских МБР, способных достичь территории континентальных Соединенных Штатов, насчитывает от 75 до 100 единиц, включая жидкотопливные DF-5 и DF-5 B (последняя – с разделяющейся головной частью индивидуального наведения (РГЧ ИН)), и твердотопливные DF-31 и DF-31 A с мобильным стартом. В КНР ведутся научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР) по созданию твордотопливной ракеты DF-41 с мобильным стартом с РГЧ ИН. Кроме того, на вооружении ВМС КНР находятся четыре атомные подводные лодки с баллистическими ракетами (ПЛАРБ) «Джиуланг» (модель 094), оснащенные БРПЛ JL-2 с дальностью 7200 км. Иными словами, китайские атомные субмарины нового поколения будут способны нанести удар по Соединенным Штатам, находясь вблизи китайских берегов, под защитой ВМФ и ВВС КНР. Тем самым Китай демонстрирует свою способность к ядерному сдерживанию США [Military and security.., 2016, p. 26–27]. Эти ракетно-ядерные успехи Китая, безусловно, заставят и Индию продолжить свою программу создания стратегических ядерных вооружений.

В-третьих, в условиях радикального сокращения стратегических наступательных вооружений (СНВ) (см. выше) и столь же быстрого количественного роста и качественного совершенствования высокоточного обычного оружия (ВТО), в том числе и большой дальности, стратегическое равновесие между Москвой и Вашингтоном, как оно сложилось еще в годы холодной войны, неизбежно должно было подвергнуться эрозии. В частности, особое беспокойство в Москве вызывают такие американские программы, как система ударных космических вооружений Prompt Global Strike, стратегическая ПРО типа GBI, противоракетная система для перехвата ракет средней дальности типа SM-3. Как полагает крупнейший российский эксперт в сфере контроля над вооружениями академик А.Г. Арбатов, «даже если бы с улучшением политического климата две державы нашли способ адаптировать концепцию стабильности к более широкому развертыванию систем ПРО и регламентировать высокоточные наступательные средства путем договорных ограничений и мер доверия – дело серьезно осложнялось бы распространением таких технологий среди третьих стран… Поэтому перспектива ограничения таких систем на двусторонней российско-американской основе, видимо, встретит серьезные возражения в обеих странах» [Арбатов, 2016, c. 31–32].

Справедливости ради следует сказать, что не все согласны с тем, будто процесс контроля над вооружениями находится в глубоком кризисе. Так, по мнению известного специалиста по проблемам разоружения В. Дворкина, никакого кризиса на самом деле нет, а есть всего лишь «ссора в песочнице из-за взаимных обид лидеров двух ядерных сверхдержав, оказавшихся не на должном уровне ответственности за глобальную и региональную стратегическую стабильность» (sic), и необходимо волевым усилием «приступить к переговорам и заключить крайне выгодный для России новый Договор по СНВ, на согласительной комиссии разрешить все противоречия по Договору о ликвидации ракет средней и малой дальности, не останавливать действие Соглашения по утилизации оружейного плутония, возобновить совместные исследования ученых-ядерщиков» [Дворкин, 2017].

Допустим, что это так и удастся осуществить все то, о чем мечтает В. Дворкин: подписать новый Договор по СНВ о сокращении развернутых ядерных боезарядов до 1000 единиц у каждой из сторон, возобновить действие Соглашения по утилизации оружейного плутония, разрешить все противоречия по РСМД. Неизбежно, однако, встанет вопрос: а как быть с ДВЗЯИ? С ДОВСЕ? С Договором по ПРО? Это что – тоже «ссора в песочнице»? А главное – что дальше? Следует ли РФ и США и дальше сокращать свои стратегические вооружения и до какого уровня? До уровня Китая? Или, может быть, до уровня Индии?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Интрузивные методы верификации, в отличие от неинтрузивных, могут предполагать разрушение контролируемого объекта или его разборку, а также физический доступ к нему. – Прим. ред.