Андрей Субботин - Актуальные проблемы Европы №1 / 2011

Окончательную точку, превратившую деньги и обязательства в товар, стало создание Ямайской валютной системы (1978), отвязавшей денежную массу от золота и превратившую последнее в обыкновенный товар, а не меру стоимости. С тех пор ценные бумаги и деньги стали самым прибыльным товаром, окончательно изменив представление о рентабельности экономической деятельности. Теперь рентабельность измерялась по критериям капитализации и ликвидности , ставшими фактически инструментами экономического передела мира. Организаторы «нового великого передела» зарабатывают на спекуляциях ценными бумагами, скупают ценные активы, разоряют конкурентов и пр. Главное, что они как создатели системы всегда оказываются в выигрыше.

В сложившейся ситуации рентабельность реального производства неуклонно падает. Производящим компаниям, прежде всего европейским, приходится идти на различные ухищрения: широко использовать офшорные зоны, переводить производство в страны с низкой налоговой нагрузкой, платить огромные взятки чиновникам и рейтинговым агентствам, привлекать дешевую рабочую силу иммигрантов из слаборазвитых стран.

Последнее обстоятельство сыграло с Европой злую шутку: дешевая рабочая сила вылилась в дорогую социальную проблему, требующую политических решений. На фоне собственного демографического кризиса Европа переживает огромный приток иммигрантов, прежде всего из азиатских стран, приезжающих на заработки, но не теряющих собственной культурной идентичности и даже враждебно относящихся к европейской культуре. В Германии, самой промышленно развитой стране ЕС, существуют поселения иммигрантов, в которых уже небезопасно появляться европейцу.

«В последние годы одновременно и довольно резко правеет общественное мнение в Западной Европе, укрепляются позиции правых в Германии, Бельгии, Франции, Дании и других государствах. Коренное население начинает осознавать опасность, которую породил многолетний бесконтрольный импорт рабочих рук из стран Третьего мира, из государств иной культуры, языка и религии, и пытается исправить допущенные ошибки. Однако, возможно, поезд уже ушел. Или неудержимо уходит. Ведь огромное число иммигрантов за последние два-три десятилетия стали полноправными гражданами европейских государств, имеющих все положенные по закону права. Они живут, работают, рожают детей, но при этом учат их так, как им нравится, и на языках, не слыханных ранее на европейских просторах» [Добровольский, с. 2]. Ситуация усугубляется тем, что кризис значительно сужает возможности для маневра в производственном секторе экономики. Чтобы снизить издержки, они будут вынуждены либо снижать заработную плату, либо увольнять сотрудников. Все это чревато социальным взрывом, а также в новой демографической ситуации межэтническими конфликтами.

Спекулятивная экономика создала еще один феномен – невиданный уровень потребления так называемого среднего класса. Это обеспечивалось доступностью относительно дешевого кредита и большими социальными гарантиями, на которые в свое время пошел западный мир в условиях соперничества с социалистической системой. США потребляют, по разным оценкам, от 25 до 40 % производимых ежегодно в мире товаров и услуг, а производят тех же товаров и услуг не более 15–20 %. В Европе такой видимый разрыв отсутствует: производится около 24 %, потребляется чуть больше 25 %. Однако надо помнить, что Европа, как экономически развитый регион, импортирует в основном сырье, а экспортирует высокотехнологичные продукты. Цены на такие продукты обычно значительно выше, а на информационные продукты и технологии цены просто завышены. Таким образом, проблема существенного разрыва между потреблением и производством существует для всего западного мира.

Сегодня возможности кредитовать как потребителей, так и производителей у финансового сектора больше нет. Это приводит не только к тому, что резко падает спрос, а за ним и производство, но и становится невозможным вернуть уже существующие долги. Причем эти, как мы их называем, «плохие» долги представляют собой многоуровневую пирамиду взаимопроникающих обязательств. Если первая волна кризиса обнажила долги домохозяйств и корпораций, то вторая волна с необходимостью будет кризисом государственных долгов.

Примером может служить современная Греция, которая оказалась не в состоянии справиться с нарастающим дефицитом бюджета. Не имея возможности девальвировать валюту, греческое правительство, по рекомендациям Европейского центробанка, собирается пойти на меры жесточайшей экономии. Оно предполагает отменить премии для служащих госсектора, отменить ежегодные отпускные выплаты для высокооплачиваемых категорий и ограничить для прочих, полностью отказаться от увеличения зарплат и пенсий в госсекторе по меньшей мере на три года, увеличить НДС с 21 до 23 %, повысить акцизы на топливо, алкоголь и табак на 10 %, увеличить налоговое бремя для незаконного строительства. Эти меры вполне логичны в рамках модели Евросоюза, который для поддержания стабильности евро пытается создать Стабилизационный фонд, основную часть которого будут составлять государственные обязательства по долгам. Нехватку средств вновь пытаются компенсировать эмиссией ценных бумаг. Воистину, если бухгалтеры управляют миром, дети останутся без молока.