Коллектив авторов - Москва. История районов

Все это самым непосредственным образом отразилось и на городе. Рубеж XIII–XIV вв., ставший временем начала формирования Москвы как столицы самостоятельного княжества, а позднее и Русского государства, ознаменовался расширением городской территории. Наряду с Великим посадом, располагавшимся на территории Зарядья и нынешнего Китай-города, возникает и второй посад – за Неглинной. В противоположность главному посаду у стен крепости, населенному ремесленниками, район Занеглименья, по мысли И. Е. Забелина, был населен в это время хлебопашцами и княжьими людьми. Что же касается городских укреплений, они были заменены новыми, строительство которых относится к концу княжения Ивана Калиты (1339).

Белокаменный Кремль времен Дмитрия Донского несколько увеличил укрепленную территорию, в связи с чем посад был отодвинут к востоку. Судя по летописному известию конца XIV в., при сыне Дмитрия Донского – Василии I для его защиты был устроен ров от Москвы-реки до Неглинной (в районе Лубянки). Это дает все основания считать, что границей московского посада конца XIV – начала XV в. уже фактически стало позднейшее Бульварное кольцо.

Даниил Московский.Фреска Архангельского собора

Обратившись к карте города XIV в., легко заметить, что практически с момента своего основания Москва оказалась окруженной плотным кольцом пригородных сел. К востоку от древнего московского посада, тесно примыкая к нему, располагалось село Кулишки (в районе современной Славянской площади) – вероятно, одно из тех «сел красных» вокруг Москвы, владение которыми предание приписывает еще полулегендарному боярину Кучке. На юге территорию города долгое время естественным образом ограничивала Москва-река. За нею лежали села Хвостовское (в районе современных Хвостовых переулков), когда-то принадлежавшее боярину XIV столетия Алексею Петровичу Хвосту, и Кадашево, память о котором сохранилась до сих пор в названиях Кадашевской набережной и переулков. К западу от Кремля, в районе Остоженки, находилось село Семчинское, одно из древнейших подмосковных сел, упоминаемое еще в завещании Ивана Калиты. По соседству с ним, в районе нынешней Российской государственной библиотеки, стояло село Старое Ваганьково, место которого и сейчас легко определить по небольшой церкви, стоящей в библиотечном дворе, позади знаменитого Дома Пашкова. Эти топографические указания довольно точно очерчивают пределы московского посада рубежа XIV–XV вв. Долгое время городская черта не пересекала этих границ.

Иван I Данилович Калита

Дмитрий Иванович Донской

Москве понадобилось всего лишь два столетия, чтобы окончательно объединить вокруг себя практически все русские княжества. Создание единого Российского государства означало новую перемену в характере Москвы.

Приблизительно с конца XV в. при Иване III в Москву потянулась знать из ранее самостоятельных княжеств, и начинается бурный рост городской территории. При этом он во многом происходит за счет бывших пригородных селений. Показателем этого процесса служит появление новых линий городских укреплений. В 1485–1495 гг. строительство нынешнего Кремля (он занял территорию 0,26 кв. км) окончательно сформировало центр города. В 30-е гг. XVI в. территория «великого посада» была обнесена каменной стеной и получила название Китай-города. Тем самым укрепленная площадь Китай-города вместе с Кремлем составила 1,07 кв. км.

Расширение административных функций Москвы, увеличение ее гарнизона, строительство княжеского (потом царского) замка – Кремля и других укреплений, домов знати, богатых купцов способствовали притоку населения и увеличению спроса на продукты питания, одежду, обувь, топливо, строительные материалы, что повлекло за собой развитие московского ремесла и торговли и появление первых мануфактур. В Москву стекались крестьяне из окрестных сел, переселялись горожане из других городов.

Уже к XVI в. Москва намного превосходила все остальные города страны по своим размерам и численности населения. По приблизительной оценке, в ней было около 100 тыс. человек. Посетивший ее в начале XVI в. один из иностранцев нашел, что она вдвое больше, чем Прага, а английскому путешественнику Ричарду Ченслеру в середине столетия она показалась больше Лондона с предместьями.