Виктор Киркевич - Киев для романтиков

Как граница между государствами, течет между районами города эта небольшая, всего 14 км длиной, но известная далеко за приделами Киева речка. Разве что Иордан, такой же ширины и глубины, по использованию в рекламной продукции может сравниться с Лыбедью.

Она берет начало из источников в районе дома № 26 по улице Ушинского и впадает в Днепр с правого берега у Корчеватого.

Река, не княжна, упоминается в летописи под 968 г. Когда Киев осадили печенеги, то «нигде на Лыбеди коня напоить» . Возле этой речки постоянно происходили битвы, так в 1146 г. союзники князя Изяслава ІІ «берендичи, переехавши Лыбедь взяша Игоревы товары», то есть обоз. Через 5 лет, во время войны того же Изяслава ІІ Киевского с Георгием князем Суздальским: «И пойдоша к Киеву и сташа возле Лыбедь, Изяслав же ста противу ему пред Золотыми вороты… стрельцами стреляющими с Лыбеди… тогда Георгиевич Андрей… пхаста к Лыбеди, а половцы к Киеву » и так далее. Верховья этой речки назывались Сухой Лыбедью. До середины ХІХ в. речка сохраняла свое полноводье, хотя берега были уже заболочены и по всему течению образовалось несколько прудов, память о которых осталась лишь в топонимике города: 1) Шулявкинский (в районе Воздухофлотского моста); 2) Паньковский (в самом низу улицы Паньковской); 3) Печерский (недалеко от впадения речки в Днепр). На этих прудах стояли мельницы, которых в ХV в. было великое множество, так как течение Лыбеди довольно стремительное, и они становились местом претензионных действий между киевскими монастырями. На левом берегу реки существовали карьеры, откуда брали сырье для изготовления добротного кирпича. Так что в Киеве немало зданий из лыбедского продукта.

В первый же год царствования императора Николая І вышел указ, запрещающий селиться евреям на Кавказе и в Астраханской губернии. Киевские антисемиты почувствовали, что можно возобновить указ 1619 г. короля Сигизмунда ІІІ о совершенном воспрещении жительства евреев в Киеве. Им это удалось. Поэтому в 1827 г. поступил Высочайший указ на имя генерал-губернатора графа П. Желтухина, который с радостью предписал изгнать всех иудеев из Киева. Губернская администрация должна была руководствоваться следующими правилами: «Строго-настрого следить, чтобы не осталось в городе ни единого молельного дома и благотворительного учреждения, чтобы все соответствующие здания были отобраны и проданы; чтобы все евреи, не имеющие недвижимость, в течение полугода покинули Киев, а те, кто является владельцем собственного дома, магазина, ремесленных или фабричных заведений, имели на эвакуацию два года» . Нарушители постановления наказывались тюрьмой и арестантскими работами. Обиженные евреи, используя все средства, кинулись искать защиты или хотя бы отсрочки у Николая І. Прошение уважили, и была получена отсрочка до 1 февраля 1831 г. Но все три года евреи не сидели сложа руки, постоянно подкармливали петербургских чиновников, что сыграло свою роль. Совет министров с согласия Николая І продлил срок выселения на два года. По истечении этого срока киевские евреи подали в сенат новое прошение: «Считаясь в течение многих лет жителями города Киева, мы отвыкли от так называемой «черты» настолько, что к нам относятся там, как к чужим, так что мы лишены возможности, где бы то ни было устроиться вне Киева. Если указа от 2 декабря 1827 г., как выражением Высочайшей воли, никоим образом нельзя изменить, то умоляем отвести нам для поселения особый участок за городом на берегу Днепра, село Лыбедь» . К этому времени враждебно настроенного к евреям Желтухина сменил новый, более либеральный генерал-губернатор генерал-адъютант Левашов. Он ответил: «Признавая оставление евреев в Киеве полезным в том отношении, что они, при умеренности и простоте жизни, имеют возможность продавать товары гораздо дешевле, так что решительно можно сказать, что с высылкой их многие товары и изделия не только вздорожают, но и вовсе невозможно будет их иметь. Поэтому нельзя не предпочесть пользы жителей личным выгодам, ожидаемых христианским купечеством от удаления евреев» . Ответ Левашова произвел большое впечатление в Совете министров и повлиял настолько, что в докладе, представленном Николаю І, министры высказались за удовлетворение ходатайства киевлян-евреев о предоставлении им особого места для поселения на окраинах Киева или продлении срока на несколько лет. Сверху доклада царь собственноручно начертал: «Согласен продлить срок выселения евреев из Киева до 1 февраля 1835 г., но ни в коем случае не соглашаюсь предоставить им для поселения расположенное за городом село Лыбедь» . Так император узнал о существовании Лыбеди. Вообще на то время это было не село Лыбедь, а небольшой хутор, расположенный где-то в районе улицы Урицкого. Эта резолюция успокоила еврейское население города, и они не спешили продавать свои дома и ликвидировать имущество, и при наступлении таки грозного февральского дня, когда было объявлено о выселении, вынуждены были продавать свое имущество за бесценок. Пострадавшие и униженные, оставили евреи город, где жили их деды-прадеды. Всего нескольким купцам «всемилостивейший государь» разрешил остаться до окончания подрядных работ по постройке Печерской крепости и здания университета Св. Владимира.