Виктор Киркевич - Киев для романтиков

Разговор о революциях ХХ ст. будет неполным о произошедшем «событии, о котором так долго говорили большевики». О последствиях Октябрьской революции в сознании людей лучше закончить на площади, в прошлом названной в честь ее. Там же стоял памятник «основоположнику марксизма». Дело в том, что сразу после революции обнаружилась ахиллесова пята марксизма – психология. Маркс оперировал историческими периодами и общественными классами, ему было не до отдельного человека. Конечно, он выдвинул что-то невнятное вроде «классовой психологии», – зависимости поведения человека от принадлежности к тому или иному общественному классу. Но попытаться использовать эту идею на практике – то же, что ориентироваться на местности с помощью глобуса. Некоторые, в первую очередь, твердолобые коммунисты переживают, что распался СССР, перестала существовать КПСС, а Москва уже не столица объединенных республик. Во-первых, как смогла перестать существовать партия, насчитывающая 19,5 млн чел.? Значит, это не был сплоченный отряд бойцов, как неустанно повторяли на собраниях, от низовых организаций до самых верхних в «колонных залах». Значит, подавляющее большинство видело в партбилете лишь возможность карьерного роста и получения привилегий. Отсутствовала малейшая партийная убежденность, хотя бы в самых малых дозах. Поэтому в одночасье не стало ни рядовых, ни их лидеров, были опечатаны все райкомы, горкомы, обкомы и ЦК. И если были истинные защитники «дела партии», то они беспокоились за финансовые счета, а не знамена и документацию. Так произошло с Советским Союзом «братских республик», как-то сразу ставших или равнодушными друг к другу, или алчными, а то и заклятыми врагами, как Армения с Азербайджаном. Поэтому не может быть никакого возврата к прошлому, как ни вздыхали бы некоторые индивидуумы, пусть даже с депутатскими мандатами. Не может Москва быть объединяющим звеном из-за своих центристских амбиций. Да и восстановление СССР невозможно, потому что это была отсталая формация, типичное империалистическое, скорее даже феодальное, государство с партийным царем в Кремле и князьками на местах. Все это было далеко от народовластия, от истинной демократии. К ней мы еще не пришли, еще сильны феодальные предрассудки, нет у народа еще уверенности в своих силах.

Потомственный дворянин обучит благородной отрыжке .

Были, правда, революции Оранжевая и Достоинства, когда народ показал свою силу и твердость, впоследствии почил на лаврах, думая, что депутаты с феодальными замашками будут защищать права своих избирателей. Нет, депутатам нужно не благоденствие всей страны, а благополучие в отдельно взятой их собственной семье. Произошла перестановка мест слагаемых – раньше была власть партии, а теперь партия власти. Получилось, что нашему народу столько наобещали, а ему все мало!!!

Пора познакомиться с центральной улицей Киева. Крещатик, несмотря на свои преобразования, часто не совсем удачные, стоит особого восторженного описания. В этой книге я могу высказать все, что думаю, и привести сугубо личные соображения, так как пишу не официально-заказной путеводитель, – скучное это занятие вкладывать буйство фантазии в прокрустово ложе какого-нибудь московского издательства. (Это я о своем заказе для издательства «Полиглот».)

Еще Виктор Некрасов писал, что Крещатик не менее интересен, чем Невский проспект или Дерибасовская. Улицу, по воскресным дням пешеходную, давно воспели в песнях и книгах, фильмах и живописных работах. Она, с многочисленными ресторанами и кафе, рассчитана для деловых встреч и увлекательных прогулок. Во временнóм отношении со старым городом – она достаточна молода. Еще в ХVIII в. под стеной Старокиевской крепости на ее месте по углублению с названием Крещатый Яр был проложен путь в сторону древнего города Василькова.

Вспомню две версии о происхождении названия. На старых гравюрах и рисунках местность в районе Нижнего памятника «Крещения Руси» и его окрестностей называлась Крещатик, и традиционно считалась местом крещения Руси в 988 г., но Яр, ставший сто лет назад улицей, по которому и протекал Крещатикский ручей, впадающий в Почайну 1000 лет тому, разделял города: Киев и Печерск, а также и Подол. Отсюда и название, от перекрещивающегося большого оврага, – эту версию настойчиво рекомендовали доводить туристам на экскурсиях по Киеву до 1988 г., нам тогда казалось основного, заключительного «года перемен». Это наставление партийных идеологов ставило целью – не напоминать о введении христианства на Руси. Теперь смело утверждаю, название центральной улицы связано с крещением Руси. Что ни говори, это еще больше ее возвеличивает!