Ростислав Рыбаков - Индия. 33 незабываемые встречи

Мой менеджер возмутился, когда я сказал ему это – да, признал он, все внешне у нас как в кибуци, но человек из кибуци может взять в руки автомат и пойти воевать, а ашрамит этого не сделает никогда, даже ради защиты своей Родины.

Одурачены ли эти люди – те, кто в благоговении склоняется перед «лотосоподобными стопами Божественной Матери»? Нет, ибо она дает им то, чего они взыску ют. И утешение, и тепло, и веру.

А рядом сотни мастерских, отлаженно работающих на благо секты. За кров, за еду и одежду трудолюбивые ашрамиты, не оглядываясь по сторонам, в самоизоляции от огромной породившей их страны и ее проблем, пекут себе хлеб, возделывают поля, тачают ботинки, скручивают ароматические палочки, производят бумагу и печатают на ней, на всех языках (в том числе и на русском – в переводе некоего Димитрия фон Мореншильда) книги и журналы, полные благородно-велеречивых рассуждений о том, что только из над-сознания может придти к нам ответ на все вопросы бытия и быта. И с каждой стены Ашрама смотрят на них потухший лик Ауробиндо и внимательные глаза Мирры Ришар…

На этом фоне стоит ли удивляться тому, что капиталистический дух наживы то здесь, то там дает о себе знать в серых зданиях духовного братства? Расставаясь с Пондишерри, я лишний раз оценил его европейскость, ибо счет, выставленный мне богобоязненным менеджером за проживание в раю, был страшен; окончательная сумма почему-то ровно в десять раз превышала объявленную в рекламных буклетах. Но зато в верхнем углу счета красовалось такое изречение: «Мы становимся богаче не когда берем, а когда отдаем – Матерь».

В день отъезда, за завтраком, прислуживавший за столом мальчик невнятно шептал мне что-то на ухо, но так как он после каждого слова боязливо оглядывался, я долго не мог понять, чего он от меня хочет. Оказывается, он просил не класть чаевые в специально вывешенный для этой цели ящик, а дать ему лично, но не говорить об этом менеджеру (помните строгую надпись на дверях, что «прислуга чаевых не берет»?). Так предприимчивость администрации корректируется инициативой послушников Ашрама.

Впрочем, у кого повернется язык пристыдить мальчишку за попрошайничество, тем более, что знакомый нам уже англичанин-сценарист, второй месяц бездельничающий здесь из-за невозможности курить и хорошо знающий все сплетни гест-хауса, рассказал мне историю этого мальчика, дающую дополнительный штрих к идиллической атмосфере Ашрама. Мальчик этот считается сыном менеджера, хотя на самом деле он просто куплен им у бедных родителей. Родная мать время от времени приходит в гест-хаус и, плача, просит менеджера вернуть ей сына, но тот неизменно прогоняет ее. И надо сказать, что в этом наш менеджер идет по стопам Божественной Матери, которая никогда не позволяла детям, принятым в Ашрам, даже встречаться с их матерями – у них, говорила она, теперь только одна мать, это я!

И я согласен с нею – действительно, у человека может быть только одна мать.

На этой глубокомысленной ноте мы покидаем единственный город Тамил-Наду, ежегодно с энтузиазмом отмечающий День взятия Бастилии, и перемещаемся в обещанный в самом начале Ауровилль.

Как идея Ауровилль не может не восхищать. Город будущего, открытый людям всех религий, рас, национальностей, даже профессий. Город – спираль, город бескорыстного труда, город – красавец, воплощенная мечта лучших сынов человечества.

Недоброжелатели же, а их большинство, считают, что идея идеей, а воплощение хромает, а вернее и вообще отсутствует.

Истина, естественно, посредине. Города как такового нет, есть постройки-недостройки, есть немалый интернациональный контингент (недоброжелатели намекают, что его составляют среди прочих асоциальные и даже криминальные элементы).

Тамильские деревни, через которые «велосипедят», как сказал бы Игорь Северягин, разные голландцы и немцы, остаются чужими и великой недостройке, и монументальным соединениям науки и йоги, прославившим имя Ауробиндо Гхоша.

В довершение всего нет единства среди руководителей проекта. Поскольку место, где пророс Ауровилль, было увидено Миррой Ришар во сне, то сейчас есть среди ее последователей и такие, что говорят будто «на самом деле» она увидела не это, а совсем другое место и даже готовы вас туда отвезти. Напоминаю – это корректировка сна, причем теми, кто этого сна не видел.

Впрочем, одна служба работает непрерывно и безупречно, служба финансовых расчетов – полторы тысячи рупий за комнату и дополнительно сбор в 60 рупий ежедневно, не менее недели пребывания плюс работа на общественных началах.