Вадим Марушин - По реке Белой к жемчужине Урала - пещере Шульган-Таш

Надолго останутся в памяти здешние встречи с грозой. Она медленно, как бы нехотя, дает знать о своем приближении, заволакивая горизонт слезящимися тучами и погромыхивая раскатами. В загустевшем от влаги воздухе резко повышаются дурманящие запахи цветущей сенокосной поляны, тянущейся вдоль правобережной поймы. Налетают на вас и остервенело вьются комары и мошки. Птичий гомон, до того радовавший слух, замолкает. Природа затихает, прислушиваясь к высокому предгрозовому шуму, мечущемуся в береговых ущельях и распадках. Родившееся эхо, словно играя, отскакивает от скальных отвесов Сумрачной долины, катится вниз вдоль реки, как бы предупреждая туристов о скором проявлении своей силы, а затем на время стихает, прячась в кулуарах скал и хитросплетении отрогов окружающих реку хребтов. Видя это грозовое предупреждение, советуем всегда держать наготове аккуратно свернутый спасительный тент. Если гроза разыгралась не на шутку и атакует вас хлесткими, беспощадными плетями ливня, то необходимо срочно пристать к берегу и переждать стихию.

Уж так случилось, что именно здесь, в Сумрачной долине, нам пришлось быть свидетелями неуемной, всесокрушающей силы воды.

В тот злополучный 1994 год продолжительные ливни переполнили чашу старинного заводского пруда в поселке Тирлян, расположенном почти у самого истока реки Белой. Взбесившиеся вспененные волны не пожалели ничего — ни деревень, ни мостов, ни посевов зерновых культур в речной пойме, ничего. Это катастрофическое наводнение произошло в августе.

В те дни я со своей семьей и друзьями отдыхал именно здесь. И надо же тому случиться, что именно на этом месте два года подряд мы становились свидетелями разбушевавшейся водной стихии.

В тот злополучный день 1994 года вроде бы ничто не предвещало беды. Уже два дня палило солнце, как бы наверстывая тепло, которое оно не могло отдать земле в течение последних двух недель. Вдруг от реки в наш лагерь, расположенный на небольшой полянке высокого берега, прибежал мой встревоженный сын и сообщил, что прутик, который мы как метку-«маячок» всегда ставим у самого уреза воды, почти исчез под водой. Пришлось срочно спуститься к реке.

За повседневными хлопотами в лагере я и не заметил, как изменился цвет речной воды: она из недавно чистой и прозрачной превратилась в мутную, грязно-кофейного цвета. Но, как впоследствии оказалось, это были еще «цветочки».

Уровень воды в реке неумолимо поднимался прямо на наших глазах. Не прошло и получаса, как наш небольшой уютный пляж совершенно исчез в грязных потоках реки. Да что там пляж. Галечный остров, покрытый кустарником ивняка и опушенный со всех сторон высокими зарослями камыша, исчезал с глаз, как в замедленной киносъемке. Вначале на нем вскрылись невидимые глазом ложбины, почти моментально превращаясь в мощные, все возрастающей силы протоки. Они размывали свои берега, унося с собой не только выворотни-коряги, но и целые деревья, оказавшиеся там во время весеннего половодья. Менее чем через час от острова ничего не осталось — лишь вспененные волны проносили по нему то, что было ими смыто где-то там, выше по течению.

Вскоре по реке, продолжавшей без устали прибывать, поплыли доказательства туристской беспечности — бидоны, оставленные в воде для охлаждения чего-то, детский надувной матрац, но главное — байдарка, вовремя не вытащенная и не закрепленная кем-то на высоком берегу реки.

Солнце продолжало без удержу светить и греть как ни в чем не бывало. Было ясно, что те дожди, которые непрестанно лили раньше, натворили бед где-то там, в верхней части реки. Так оно и случилось — была прорвана плотина чаши Тирлянского пруда.

Плывущую байдарку мы с трудом выловили, вытащили на высокий берег и через день отдали хозяевам, пришедшим к нам бог весть как через дебри таежного хребта. Уж радости-то у них было! Как-никак, а отдых свой они могли продолжить.

Уровень воды в реке, в теснине речной долины, поднялся по вертикали метра на четыре и стоял так более полутора суток. Вечером второго дня пошел дождь, оказавший нам неоценимую услугу — дал возможность набрать воды для приготовления пищи. Обустроенный нами ранее родник под отвесной скалой противоположного берега был скрыт под толщей воды, которую не только пить, но и купаться в ней было страшно. А по реке еще долго плыли вестники беды — утонувшие животные, разрушенные плетни от огородов, распластавшиеся по воде остатки крыш домов и сараев.