Ольга Зиновьева - Восьмое чудо света. ВСХВ–ВДНХ–ВВЦ

Можно начать с главных фигурантов этой жесткой тоталитарной структуры. На выставке не сохранилось изображений Иосифа Сталина, но Владимира Ленина можно встретить в мозаиках, скульптуре, рельефах и фресках, поскольку усиленное внимание уделялось формированию образа вождя– сначала Ленина, а затем Сталина. Когда земная бренная жизнь Ленина прекратилась и он стал нетленным богом-вождем, над его гробом Сталин произнес свою клятву высоко нести знамя Ленина, служить великому делу и укреплять диктатуру пролетариата: теперь он за все в ответе, он – вождь.

Вождь– это собирательный эпический образ отца народов, заботливый, взыскательный учитель и наставник, к которому обращались с письмами и воззваниями в определенной стилистике. Владимир Ильич Ленин становится главным символом советского государства. Сталин сам очень внимательно следил за тем, чтобы его покровитель всегда напоминал гражданам, кто он такой и кто занимает его место на грешной земле. Не забывал Сталин и о себе, но Н. С. Хрущев безжалостно расправился с изображениями своего бывшего наставника и идейного отца.

Изображение вождей имело свои каноны, воспринятые из предыдущих тоталитарных эпох и переделанные на новый, коммунистический лад. Вождь представал уверенным лидером, знающим, что делать и куда вести массы. Протянутая рука указывала единственно правильный для всех путь. В редких случаях вождю позволялось размышлять над судьбами народа или представать в окружении детей, будущих проводников коммунистических идеалов. Кроме того, также формировался образ Ленина как мудрого и любящего дедушки всех детей страны, хотя на момент кончины вождю было всего 53 года. Сталина изображали как мудрого отца, который не спит по ночам, думая о судьбах народа и страдая оттого, что ему приходится иногда быть строгим и наказывать своих детей, не умеющих принимать правильные решения.

Следует отметить еще одно различие между ленинской и сталинской иконографиями. Ленина часто изображали очаровательным белокурым ребенком, умным, добрым, чуть шаловливым, серьезным отроком-пророком, раскрывшим глаза своей матери, брату и сестрам на будущее человечества. Сталин же не разрешал себя показывать ребенком или подростком, особенно в виде городской скульптуры, в дворцовых рельефах или мозаиках. Он сразу появился на этой многострадальной земле великим и мудрым. В данном процессе формирования мифа нет ничего уникального, такое толкование весьма характерно для тоталитарных культур разных эпох.

Скульптуры молодых мужчин и женщин на башне Центрального павильона № 1 (1954). Скульпторы Г. И. Мотовилов, М. Г. Манизер с бригадой учеников; архитекторы Ю. В. Щуко, Е. А. Столяров

Сталину и Ленину как вождямтребовалось изображение масс, ликующих или шествующих в заданном направлении. Ощущение вечности существующего строя делало всякое движение застывшим и неизменным на века. Сама тема псевдодвижения вперед занимала художников и скульпторов, и такие изображения встречаются очень часто. В этом особенно заметно прослеживается связь со стилистикой египетского искусства, где людской поток тоже застывал на месте.

Барельефы с изображением эпических сцен труда. Парадная галерея Центрального павильона № 1 (1954). Скульпторы Г. И. Мотовилов, М. Г. Манизер с бригадой учеников; архитекторы Ю. В. Щуко, Е. А. Столяров

Еще один важный архетип, присутствующий как самостоятельно, так и в сочетании с другими архетипами, – это герой.

Еще два легко узнаваемых типажа – это женщина-крестьянка, олицетворявшая коллективизацию и плодородие, и молодой мужчина, олицетворявший индустриализацию и героику ежедневного труда. С начала 1930-х годов изображения рабочего с молотом или отбойным молотком и колхозницы со снопом заполняли фасады возводимых сооружений. Непобедимые боги-громовержцы, Перуны с молотами, а также богини урожая и плодородия заложили основу советской иконографии, божественного пантеона, статичного и незыблемого, символизирующего вечность существующего строя и близость коммунистического рая.