Барбара Аутланд Бейкер - Арнольд и я. Жизнь в тени Австрийского Дуба

В очередной раз мне нужно было приходить в себя после разочарований неудавшегося брака и провала с изданием книги. Нетрудно догадаться, что мне, как никогда прежде, требовалась уверенность и гармония в жизни. И хотя табличка на моем невзрачном «шевроле» гласила: «Быть одинокой – счастье», это была далеко не пустая бравада. Я действительно любила свою семью, свою работу и своих друзей. Но как быть с вдохновением, деньгами, просвещением, моим избыточным весом и мужчинами? Все эти вопросы оставались далеко за пределами моего понимания.

Ясное дело, что, несмотря на все неурядицы, которые бывают в любой семье, семейные узы были самым надежным способом обрести требовавшееся мне спокойствие. Безусловно, мне был неприятен тот факт, что мои родители часто прикладываются к бутылке; но в целом они всегда оставались добрыми и отзывчивыми папой и мамой, которыми я безмерно дорожила. Довольно-таки быстро я успела так надоесть родственникам своим брюзжанием и бесполезными советами, что они даже прозвали меня «проповедником». Мне тогда казалось, что раз уж мне не удается наладить свою жизнь и вырасти в собственных глазах, то я могу получить необходимое признание путем чтения нотаций другим людям. Если исходить из реакции близких мне людей, этот хитрый план провалился. Но больше всего меня беспокоило то, что я не могла ответить себе на главный для меня вопрос: когда же я смогу создать полноценную семью? Шли годы, и мои не родившиеся пока дети подвергались дополнительному риску из-за стареющего с каждым днем тела их матери.

Что касается моей карьеры, с ней все было более или менее ясно. Несмотря на некоторое расхождение во взглядах с моими коллегами, которые преимущественно поддерживали Демократическую партию, я имела с ними много общего. Мне импонировали наши общие увлечения и те знания, которыми мы делились друг с другом, хотя иногда мы и придерживались разных взглядов на жизнь. Самой большой неприятностью, с которой мне приходилось сталкиваться на работе, была слишком пестрая толпа учеников. Их приходилось постоянно подтягивать по моему предмету, наставлять не откладывать выполнение заданий на самый последний момент, бороться с их ленью, апатией, безобразным поведением в классе и призывать хорошо учиться. Силы для этой постоянной борьбы мне давало участие в профессиональных конференциях, после которых я с удвоенным рвением погружалась в написание учебных пособий. Все мои усилия на поприще преподавания вознаграждали меня за те неудачи, которые я терпела в жизни, и мне даже казалось, что сам Бог благоволит моим стараниям: «Если тебе и приходилось ошибаться в жизни, знай – твоя преподавательская деятельность будет наградой за твои страдания».

К моей радости, от матери я унаследовала способность заводить друзей в самых неожиданных местах и не упускала случая пристальнее присмотреться к новым знакомым. Независимо от того, с какими людьми меня сводила судьба, я все время пыталась наладить свою жизнь самым правильным, как мне казалось, образом – день за днем, месяц за месяцем.

Одной из главных проблем для меня были деньги: несмотря на то что у меня был постоянный доход, мне не хватало его на приобретение дорогих вещей. Особенно большую брешь в моем бюджете пробило мое стремление к увеличению состояния путем использования различных хитрых схем. На собственном горьком опыте мне пришлось убедиться, что правильное ведение финансов и округление состояния не входят в число полезных навыков семьи Аутленд.

После произошедших негативных событий – неудачного брака и отказа в публикации книги – моя квартира стала вызывать у меня отвращение, и я всячески старалась избавиться от тех «демонов», которые родились под крышей моего дома. Чуть ли не единственным радостным воспоминанием, связанным с моей квартирой, стала работа над учебным пособием по английскому языку, которым я по праву гордилась. В общем, как ни крути, у меня было очень мало доводов в пользу сохранения квартиры, и я решила выставить ее на продажу, чтобы на вырученные деньги приобрести небольшой домик.

За время моей холостяцкой жизни проявился еще один интересный момент: я самым кардинальным образом пересмотрела свои политические взгляды и даже заняла радикальные позиции по некоторым вопросам. Мой интерес к радикализму не прошел даром, и однажды я познакомилась с одним чудиком, который открыл мне глаза на зло, исходящее от федерального правительства Соединенных Штатов, и тот протест, который будоражил меня, вылился в мое увлечение протестными идеями. После общения с радикально настроенными по отношению к правительству США элементами мне начало казаться, что создание Церкви всемирной гармонии жизни позволит освободиться от тирании Федеральной налоговой службы США. После всестороннего обдумывания этой идеи я решилась на смелый шаг, а именно – стать священником новой церкви. Такая хитрая уловка позволила бы мне вырваться из тенет налоговой службы и легально списывать расходы на дом и на машину, декларируя их при этом как затраты на церковную деятельность. Дух протеста, неизменно сопутствовавший собраниям единомышленников, желающих ниспровергнуть несправедливую налоговую систему, питал мои собственные тайные желания и придавал мне силы. Мы жили надеждами на то, что однажды наше движение обретет такое влияние на общество, которого с лихвой хватит для признания несправедливости существующей налоговой системы американским правительством. К слову сказать, мы были не одиноки в наших надеждах – нас поддерживали представители движения «Бостонское чаепитие», с которыми мы вместе искали пути совершения налоговой революции в США. Чем в итоге закончились эти поиски революции, я увидела чуть позже.