Дэвид Шилдс - Сэлинджер

Дэвид Яфф: Вернувшийся с войны Сэлинджер имел возможность стать свидетелем самых значительных всплесков в джазе ХХ века, которые происходили в Нью-Йорке. Чтобы послушать, как в одном клубе играет Арт Татум, в другом – Чарли Паркер, а в третьем поет Билли Паркер, надо было пройти один квартал по 52-й улице между Шестой авеню и Бродвеем. Сэлинджер считал музыку чистым, неиспорченным искусством, свободным от фальши, которую он видел во многих других вещах. К тому же ему нравилась Блоссом Дири, которая была не столько джазовой певицей, сколько певицей кабаре.

Сэлинджер собирал пластинки, которые были увлекательным предметом фетишизации. Подумайте о людях, которые маниакально каталогизируют свои пластинки, расставляют их в алфавитном порядке и изобретают собственные десятичные классификации для учета своих сокровищ. Это было способом заказа переживаний и управления ими, вне связи с живыми, дышащими людьми.

А. Э. Хотчнер: Лучшие моменты с Джерри я проводил тогда, когда он звонил и говорил: «Я собираюсь пойти вечером в Blue Angel. Присоединишься?» И мы шли в Blue Angel, ночной клуб, где выступали молодые таланты, надеявшиеся привлечь к себе внимание. Не думаю, что им платили за выступления. Местечко было довольно грязным. Стены требовали покраски, но там подавали выпивку и кое-какую еду. Привлекал не клуб, привлекали таланты, а у импресарио Blue Angel был хороший слух, и на сцену выходили поразительно одаренные молодые исполнители.

Джерри замечательно проводил время, поскольку идентифицировал себя с людьми, пытавшимися оставить свой след в музыке, – точно так же, как он пытался оставить свой след в литературе. Он был щедрым, и когда появлялся какой-нибудь выдающийся талант (а очень многие исполнители, появлявшиеся на сцене Blue Angel, станут звездами первой величины), Джерри передавал им приглашение и усаживал их за свой стол. Ему нравилось сидеть за одним столом с талантливыми людьми. В такие моменты он становился наиболее общительным. Когда он наслаждался пением, он становился другим человеком. Это были наилучшие моменты, проведенные мной с Джерри, потому что в такие моменты он был наиболее естественным. Общаясь с человеком, стремившимся стать артистом, он выражался наиболее полно. В другие моменты он был сдержан или раздражен литературой или новостями дня.

Во время всех наших с Джерри посещений ночных клубов он никогда не проявлял интереса к окружавшим нас молодым женщинам. Он был поглощен стремлением стать писателем. Никогда не слышал от него: «Давай выпьем пару кружек пивка». Джерри был исключительно деловым, целеустремленным. Никогда не видел, чтобы он подцеплял кого-нибудь в этих заведениях, поэтому не без удивления читал впоследствии о его связях с женщинами, которые были намного моложе его. Когда я знал его – ему в то время было 27–28 лет, – у него не было девушки, во всяком случае, такой, с которой он появлялся бы.

Шейн Салерно: Сэлинджер встречал множество девушек в магазинчике, торговавшем лекарствами, косметикой, мороженым и журналами и находившемся в отеле для женщин Barbizon в Ист-Сайде Верхнего Манхэттена. Он приводил некоторых девушек в Гринвич-Вилледж, клубы и рестораны, которые он часто посещал. Некоторые из его друзей считали, что Сэлинджер интересуется этими девушками (по крайней мере, отчасти) потому, что нуждался в диалогах, которые он мог бы вставить в свои рассказы. Одна из девушек вернулась в отель, будучи уверена в том, что только что была на свидании с вратарем команды Montreal Canadiens.

Сэлинджер делал зарядку с гантелями, чтобы нарастить мышцы на своем костлявом теле, возможно, восполняя физическими упражнениями нагрузки, которые он испытывал в армии. Он изучал ден-буддизм, что было существенным отходом от иудаизма и католицизма родителей. Увлечение дзэн-буддизмом станет главной частью его жизни. В то время, как он изучал дзэн и болтался в Гринвич-Вилледж, он ухаживал за несколькими девушками. Некоторые из его подруг того времени вспоминали, что он охотно давал им почитать дзэн-буддистские тексты.

Фиби Хобан: Сэлинджер был высок ростом. Хотя он был книжным червем, сложение у него было атлетическое, и он очень умело обходился с женщинами.

Дэвид Яфф: Сэлинджер был заворожен образом Бесси Смит [227]– он просто боготворил ее, но не думаю, что он выдержал бы ее более пяти минут, если б встретился с Бесси. Она была воплощением очень агрессивной, зрелой женской сексуальности, противоположностью молодым девочкам, к которым он испытывал маниакальное влечение.