Дэвид Шилдс - Сэлинджер

Этель Нельсон: Мы ходили на многие ужины, и Джерри всегда представлялся как Джерри. Он нисколько не пытался изменить внешность, но подойти к нему и поздороваться все равно было невозможно. Коллин никого не подпускала к нему. Это продолжалось бесконечно. Если на этих ужинах кто-то подходил к нему, Коллин вставала между ним и приблизившимся человеком. На эти ужины Джерри и Коллин всегда приезжали первыми: они занимали первые места где-то впереди, так, чтобы их нельзя было рассмотреть. Однажды я захотела подойти к нему и поговорить, так как я не видела его несколько лет, но один из присутствовавших быстро сказал мне, чтобы я оставалась на месте: «Не делайте этого, она все равно не позволит вам подойти к нему». Коллин стояла на раздаче, и, думаю, видела, где чего не хватает, и восполняла нехватку. Она могла позаботиться о нем. Она могла сделать его старость чуть более удобной.

Дэвид Шилдс: Они ходили на ужины, но Сэлинджер держался отрешенно. Приходил. Избегал разговоров. Привлекал внимание. Пренебрегал им.

В 2009 году Маргарет Тьюксбери, тоже занимавшаяся органическим садоводством (ей тоже было за 90 лет) и жившая в Виндзоре, рассказала, что хотя Сэлинджер по-прежнему навещает ее, он здорово сдал физически. «Он настолько глух, что приходится кричать».

Джон Каррэн: Иногда Сэлинджер приезжал посмотреть игры в баскетбол в Дартмут-колледже, в Гановере.

Жительница Бостона Марта Битти, 55 лет, которая была тренером у сына Сэлинджера Мэтта, игравшего в команде школы Академии Филлипса в Андовере, Массачусетс, однажды в 70-х годах встретила Сэлинджера и дважды за один месяц видела его среди зрителей матчей – один был матчем женских команд, другой был матчем мужских команд.

Оба раза Сэлинджер был один. Он занимал одно и то же место. На нем были большие, круглые очки в черепаховой оправе и шарф. По словам Битти, он читал программу. Каждый раз Битти здоровалась с ним.

«Он выглядел как писатель, – рассказывала Битти. – Он немного горбился, но на свой возраст (а ему был 91 год) он не выглядел» [665].

Кэти Дзедзима: До самых последних лет жизни он голосовал на выборах и присутствовал на городских собраниях, которые проводили в начальной школе Корниша. До того как закрыли торговый центр «Плейнфилд», он ежедневно посещал этот центр. Его часто видели в супермаркете «Прайс Чоппер» в Виндзоре, который от Корниша отделяет крытый мост через замерзающую сегодня реку, и он в одиночестве ел ланч в ресторанчике Windsor Diner [666].

Эшли Блум:Гвен Тетирик, одна из соседок Сэлинджера, рассказывала, что репортеры или другие посетители несколько раз стучались в ее дверь и спрашивали, как найти дом Сэлинджера, но она и члены ее семьи просто делали вид, что понятия не имеют о том, кто такой Сэлинджер [667].

Гвен Тетирик: Мы просто говорили: «Дж. Д. Сэлинджер? А кто это?» Приезжие думают, что мы – группа тупых провинциалов, не знающих, кто такой Сэлинджер [668].

Аннабелл Коун: Для того чтобы вас приняли в городе, надо соблюдать определенные правила. Одно из принятых в Корнише правил запрещало говорить о Сэлинджере [669].

Майк Аккерман: [Сэлинджер] был вроде образа Бэтмена. Все знали, что Бэтмен существует, и все знали, где его убежище, но где оно находится, никто вам не скажет [670].

Том Леонард: Местные жители сходятся во мнении, что Сэлинджера можно видеть гораздо реже, чем прежде. Помимо супермаркета, он с женой время от времени наведывались в местное кафе в ближайшем городке Виндзор, где они пили кофе с сэндвичами («ему нравятся сэндвичи со шпинатом и рубленными грибами» – рассказывал менеджер кафе), или в тамошний ресторан [671].

Эшли Блум: В последние два года жизни, когда он уже не мог приезжать на церковные обеды, он присылал кого-нибудь забрать для него еду [672].

Сьюзен Дж. Бутвелл и Алекс Хэнсон: По словам Ларри Фрейзера, одного из организаторов продовольственного бизнеса, в последние две недели жена Сэлинджера по субботам заказывала доставку на дом в Корнише говядину для жарки, картофельное пюре и салат из сырой капусты, моркови и лука [673].

Чарльз Макграт: Дж. Д. Сэлинджер, которого одно время считали крупнейшим американским писателем, появившимся после Второй мировой войны, но который повернулся спиной к успеху и поклонению, становится своего рода Гретой Гарбо литературы. Известный своим нежеланием быть знаменитым, писатель скончался сегодня в своем доме в Корнише, Нью-Гэмпшир, где прожил в уединении более 50 лет. Ему был 91 год.