Дэвид Шилдс - Сэлинджер

Пол Александер: Не надо было ему спускаться с горы и встречаться с Эппс на чужой территории. Если б он действительно хотел оградить свое уединение, он не пошел бы на эту встречу. Очевидно, что он все спланировал заранее. Он сделал это во введениях к повестям «Фрэнни» и «Зуи» и к своей последней книге – «Выше стропила, плотники» и «Симур: Введение». В обоих случаях эти маленькие введения, лакомые кусочки, определенно рассчитанные на то, чтобы привлечь внимание публики. Вот суть дела: если он не хотел разговаривать с Бетти Эппс, с Майклом Кларксоном или другими журналистами – поклонниками его произведений, приезжавшими туда на протяжении многих лет, он бы и не стал разговаривать с ними.

Бетти Эппс: После интервью я уехала в Бостон, откуда должна была улететь в Батон-Руж. Из Бостона я позвонила в свою газету, попросила моего редактора и стала ждать соединения, что было весьма необычно. Редактор взял трубку и сказал: «Где ты, черт возьми, находишься?» Я ответила: «В настоящий момент я в Бостоне». Он сказал: «Знаешь, мне уже дважды звонили. Я знаю, куда ты ездила. Можем сейчас поговорить об этом?». Я сказала: «Ну, мне надо ехать». Тогда он велел мне позвонить ему сразу же после возвращения в Батон-Руж, как только я приеду в редакцию. Сказал, что выяснит время прилета моего самолета и встретит меня в редакции. Так он и сделал.

Сэлинджер уходит с интервью с Бетти Эппс, 13 июня 1980 года.

Он выжимал из меня статью, но я не была готова написать ее. В конце концов все же написала. Статья вызвала невероятный ажиотаж. Во-первых, газета всячески разрекламировала появление моей статьи. Пошли бесконечные интервью на телевидении и радио, и это было очень странно. Сначала статья вышла в нашей газете. Затем статью перепечатали в Boston Globe , а потом статью стали перепечатывать в разных странах.

Последовало множество звонков, множество предложений работы от газет и телевизионных станций. Меня это нимало не интересовало. Я просто хотела, чтобы шум улегся. Я в самом деле не ожидала того, что статья и интервью вызовут такое волнение. И мне не хотелось переезжать в другую часть страны. Мне было хорошо в Батон-Руже, где я и осталась.

Я пообещала м-ру Сэлинджеру экземпляр статьи и сдержала слово: закончив статью, я послала ее Сэлинджеру – и через неделю или дней через десять получила ответ из Виндзора, Вермонт. На бандероли не было его обратного адреса или каких-то пометок отправителя, а в бандероли были ксерокопии размещенных им распоряжений. А кроме этих ксерокопий из Виндзора одновременно пришли еще три бандероли. В одной была ксерокопия части романа «Над пропастью во ржи». Просто ксерокопия. В другой бандероли были четыре письма, написанных Сэлинджером в разные нью-йоркские фирмы. Только ксерокопии – и не единого слова, ничего. Но всегда со штампом почтового отделения в Виндзоре, Вермонт, что было, по меньшей мере, странно.

Корниш, Нью-Гэмпшир, 1953 год

До сих пор в романах об этой войне слишком много говорят о силе, зрелости и мастерстве, о том, чего ищут критики. В этих романах слишком мало тех славных несовершенств, которые колеблют лучшие умы и опадают с них. Люди, сражавшиеся на этой войне, заслуживают какой-то трепещущей мелодии, исполненной без смятения или сожаления. Я буду ждать такую книгу [364].

Из десятков произведений, написанных Сэлинджером к 1953 году, он выбрал 9 рассказов и построил их так, чтобы из них сложился тот роман о войне, которого он ждал. По словам Маргарет Сэлинджер, ее отец сказал какому-то студенту, занимавшемуся поисками информации, что все биографические факты и травмирующие события можно найти в его произведениях. Гилберт Хайер писал в журнале Harper’s , что в каждом из включенных в «Девять рассказов» произведении есть «тонкий, нервный интеллигент, постоянно находящийся на грани нервного срыва: мы видим его на разных стадиях жизни – ребенком, подростком, молодым человеком за 20, не имеющим цели…» [365]Какие воплощения получает это существо? В рассказе «Хорошо ловится рыбка-бананка» он, конечно, Симор, а в рассказе «Дорогой Эсме – с любовью и всяческой мерзостью» он – сержант Х, но он же и Элоиза из «Лапы-растяпы», Джинни (и Франклин) из рассказа «Перед самой войной с эскимосами», Лайонел из рассказа «В лодке», Артур из рассказа «И эти губы и глаза зеленые», «Человек, который смеялся» и де Домье-Смит в одноименных рассказах. И, наконец, герой рассказа «Тедди». «Девять рассказов» – сериал автопортретов человека, совершающего самоубийство или всерьез подумывающего о самоубийстве. Следуйте за пулей.