Сара Брэдфорд - Диана. Жизнь, любовь, судьба

Алан Фишер, с которым Чарльз и Диана познакомились в Олторпе, куда его приглашали в качестве камердинера на время больших приемов, тоже предпочел уйти. Ходили слухи, что ему не нравилась Диана, но говорили также, что, поскольку в прошлом он работал у Виндзоров и Бинга Кросби, обстановка в Кенсингтонском дворце и Хайгроуве его просто не устраивала.

Самые несправедливые обвинения Диане пришлось выслушать из-за Харви, кремового Лабрадора, любимца принца и королевы, который сопровождал Чарльза повсюду. Говорили, что Диана запретила Харви появляться в доме – как и некоторым друзьям мужа. На самом деле Лабрадор был уже слишком стар, у него возникли проблемы с суставами и он просто не мог подниматься по лестницам в апартаменты принца. Собаку поручили заботам полковника Кризи.

Самой печальной потерей стал Оливер Эверетт, который был личным секретарем и помощником принцессы со дня ее свадьбы. Обаятельный, прекрасно образованный, отличный игрок в поло, Эверетт отказался от перспективной карьеры дипломата, откликнувшись на просьбу принца «присмотреть за Дианой». Сначала они отлично ладили: шутили, болтали – Диана предпочитала приятельские отношения с помощниками. Но, как всегда неожиданно, она за что-то на него обиделась, потребовала, чтобы Чарльз его уволил, что тот и сделал в конце 1983 года. Весь персонал и королевская семья считали, что с Эвереттом обошлись несправедливо; в порядке компенсации за моральный ущерб ему предложили весьма достойный пост управляющего Королевской библиотекой в Виндзоре.

Увольнение Эдварда Одена и Майкла Колборна тоже приписали Диане, что несправедливо и не соответствует истине. Оден, прекрасный адвокат, остроумный и энергичный человек, прекрасно ладил с Дианой, хотя они были совершенно непохожи.

Когда готовился визит в Австралию, он был шокирован ее невежеством – выяснилось, что будущая королева Англии не знает названия австралийской столицы [183]. Оден обиделся, когда после рождения Уильяма ему предложили отменить утренние встречи с Чарльзом: Диана настояла, чтобы принц это время проводил с сыном. До появления Дианы такое просто невозможно было представить.

Но уйти Одену предложил принц, а не принцесса. Одену нравилось, с какой тщательностью Диана занималась бумажной работой – принцу подобная аккуратность была совершенно несвойственна. Один из его помощников вспоминал: «Принц был очень неаккуратен с документами, но во всех промахах обвинял своих сотрудников. В таких случаях он воздевал руки к небу и восклицал: „Ох уж этот секретариат!“»

Эдварда Одена воспитывал отец, личный секретарь королевы, который считал абсолютно неприемлемым подобное ведение дел. Еще больше Одену не нравилось, что принц прислушивался к советам того, кто высказался последним, пренебрегая его мнением, и совершал поступки, о которых личный секретарь и понятия не имел до тех пор, пока не оказывалось слишком поздно. Последней каплей, переполнившей чашу терпения Одена, стало пресловутое выступление принца 30 мая 1984 года во дворце Хэмптон-Корт на ужине в честь стопятидесятилетия Королевского института британской архитектуры.

В тот день принц сравнил новый дизайн крыла Национальной галереи на Трафальгарской площади с «чудовищным гнойником на лице близкого и элегантного друга», а затем обрушился на современную архитектуру и архитекторов. Эдвард Оден, заранее ознакомленный с планом выступления, был категорически против: речь была не просто оскорбительна для хозяев приема, современных архитекторов, но еще и определяла взгляды широкой публики на развитие и прогресс в этой области. Оден пытался отговорить принца от опрометчивого поступка даже в машине по пути в Хэмптон-Корт, но он не знал, что Чарльз уже отправил текст в The Times и Guardian, которые должны были опубликовать его на следующий день [184]. Через полгода Оден уволился – после следующей ссоры.

Отставка Майкла Колборна также была связана не с прихотями принцессы, а с высокомерием придворных принца Уэльского, которые не могли смириться с его довольно скромным происхождением и образованием и распространяли про Колборна безобразные сплетни. Колборну было крайне сложно балансировать между принцем и принцессой. «Я не мог угодить сразу обоим, – говорил он. – Он хотел от меня одного, она – другого, поэтому я решил уйти, пока не перессорился со всеми. Я уволился в апреле 1984 года, но уйти смог только в декабре, потому что оба уговаривали меня остаться и сделать то-то и то-то».