Хуберт Зайпель - Путин - Логика власти

Сработает ли такой альянс в России на длительную перспективу, пока непонятно. С одной стороны, в стране увеличивается доля исламского населения, с другой – в крупных городах подрастает новое поколение, для которого возвращение к религии носит скорее характер обращения к фольклору, нежели духовной потребности.

Отец Тихон регулярно служит в президентской часовне. Говорят, что настоятель Сретенского монастыря – духовник первого лица государства [60]. Так это или нет, отец Тихон не уточняет. На прямые вопросы о его конкретных функциях не отвечает. Отец Тихон убеждён, что вера способна свернуть горы, и придерживается проверенного принципа, состоящего в том, что серый кардинал только тогда сохраняет влияние, когда никто толком не знает о его отношениях с властью, и лишь немногие осведомлены о деталях этих отношений. В этот день весной 2015 года, когда мы с ним впервые встретились для продолжительного разговора, у него были проблемы с дыханием из‑за загрязнённости московского воздуха. Несмотря на наличие рясы и бороды, на первый взгляд он не похож на типичного ревнителя РПЦ. Настоятель остёр на язык, он заинтересованно и с удовольствием ведёт дискуссию. В том, что президент – верующий человек, он не допускает никаких сомнений.

«Владимир Путин – христианин. Не только потому, что он так себя называет, но и потому, что он воцерковлён. Он исповедуется, причащается и знает о своей ответственности», – говорит священник. Монастырь с классическими куполами в форме луковок, окружённый белой стеной, находится в центре Москвы, на улице Большая Лубянка. Совсем недалеко, за углом, располагается штаб-квартира спецслужбы, предшественница которой в сталинскую эпоху отправила десятки тысяч представителей церкви в лагеря или расстреляла. С тех пор православная церковь выстраивает свой образ, подчёркивая, что, благодаря божественному промыслу, она – единственная социальная структура, выстоявшая как скала в бурной истории страны. Это тоже вариант российской истории, хотя и с сильным оттенком уверенности в собственной непогрешимости.

«Мы здесь были первыми, монастырь основан за 560 лет до КГБ, и основал его не КГБ», – ответ Тихона быстр и точен. Близость к штаб-квартире бывшей спецслужбы – это стандартный вопрос западных журналистов. Монастырь в советское время был закрыт, как и многие церковные здания и учреждения, и КГБ использовал эти строения для собственных целей. Каменный крест в саду напоминает о мрачном прошлом. В память о верующих православных христианах, которые здесь в смутные времена подвергались пыткам и были убиты.

О начале своей миссии отец Тихон вспоминает без особого восхищения: «Меня сюда отправили, как призывают в армию. Монастырь был абсолютно разрушен, нуждался в ремонте. В 1992 году я был здесь единственным монахом».

У тогдашнего студента кинематографического института Георгия Александровича Шевкунова, как его зовут в миру, глаза открылись в 80‑е годы прошлого века. Сначала он прочёл Маркса, Ленина и Троцкого, затем занимался йогой и санскритом, потом сконцентрировался на Достоевском, Толстом и Канте. В 24 года он крестился и стал монахом в Псково-Печёрском монастыре на северо-западе России недалеко от эстонской границы. Это был один из немногих монастырей, который пережил сталинскую эпоху. А до революции их было больше тысячи. Духовным отцом Тихона стал настоятель монастыря отец Иоанн (Крестьянкин), который в 1950 году на пять лет был заключён в лагерь.

Настоятель Сретенского монастыря – звезда Русской церкви. Деятельный священник превратил монастырь в успешное предприятие. В 2008 году он снял документальный телефильм «Гибель империи. Византийский урок», который много раз показывали по российскому телевидению в прайм-тайм. В фильме о. Тихон говорит об «утраченном величии Византийской империи, которая легкомысленно попала под пагубное влияние иностранных торговых партнёров и советников», – так звучит аннотация газеты «Neue Zürcher Zeitung» [61]. Это предупреждение России и предостережение перед западным упадком. Его веб-страница pravoslavie.ruотносится к крупнейшим интернет-порталам страны. Его бестселлер под названием «Несвятые святые» – это дань памяти стойким и достойным подражания представителям Церкви во времена сопротивления. О том, что официальная Церковь довольно активно с этой системой сотрудничала, в книге сказано меньше. В России было продано более 1 200 000 экземпляров его книги – это больше, чем тираж эротического романа «Пятьдесят оттенков серого» [62]. Известный мужской хор монастыря выступает по всему миру. «Мне с самого начало было ясно, что мы должны зарабатывать собственные деньги, если хотим быть независимы», – так настоятель монастыря описывает выдающийся экономический успех его монастырского холдинга. Сорок пять монахов заняты делом. Кроме того, готовятся подрастающие кадры: есть детский сад, школа, семинария. Даже для человека, который когда-то учился в монастырской школе, как я, например, довольно необычно, проходя вместе с настоятелем по территории, наблюдать, как молодые люди в чёрных рясах рядами падают на колени и целуют ему руку, в то время, как на стенах здания монастыря висят тач-скрины компьютеров, с помощью которых ученики монастырской школы выходят в интернет и имеют возможность, скажем, посмотреть карту представительств Православной церкви.