Пеле - Исповедь влюбленного в жизнь

Но тем не менее в октябре 1992 года он участвовал в нелегальной гонке, которая проходила рано утром на улицах города, что подвергало опасности жизнь других водителей и пешеходов, а также тех, кто принимал участие в этом глупом и бессмысленном мероприятии. Тогда произошла авария, и это было неизбежно. Мужчину по имени Педро Симойнш Нету, мотоциклиста, сбили, в результате чего он погиб.

Дело дошло до суда, и Эдиньо приговорили к полутора годам пребывания в тюрьме открытого типа, хотя он и не имел к происшествию непосредственного отношения, ведь за рулем того автомобиля сидел не он. В 2005 году состоялся второй суд. Присяжные единогласно приняли свидетельства и показания, доказывавшие, что Эдиньо не имеет отношения к смерти Нету. Мы все были взволнованны. С того самого момента, как это произошло, я был уверен, что мой сын невиновен. Да, он присутствовал там. Да, он сидел в машине. Но управлял автомобилем кто-то другой. Он получил хороший урок, но это не помешало ему завести несколько нежелательных друзей, которые хотели использовать его и его связи. В мире не так много искренних людей, не руководствующихся эгоистичными намерениями.

Одним из тех, с кем общался Эдиньо, был Налдиньо – сын Питико, моего бывшего товарища по «Сантосу», который впоследствии играл со мной и в «Космосе». Налдиньо обвиняли в распространении наркотиков и отмывании денег. В ходе крупной операции его арестовали, а вместе с ним – и Эдиньо – как его подельника. 6 июня 2005 года сотрудники ведомства по борьбе с наркотиками ворвались в его дом в «Сантосе», где он жил с женой Джессикой и двумя дочерями. Власти не нашли ничего незаконного, но, ссылаясь на нарушение статьи 14 закона 6368 Ассоциации по контролю за оборотом наркотиков, полиция решила забрать Эдиньо. Его арестовали на основании обычных телефонных разговоров, которые напрямую не доказывали его причастность к делу. Не было никаких свидетельств того, что Эдиньо участвовал в какой-то незаконной деятельности. Да и откуда им было взяться? Зачем ему отмывать деньги?

Все это было похоже на кошмар, а я никак не мог проснуться. Но волнение окружающих и наше беспокойство были слишком реальны, чтобы оказаться просто сном. Я столкнулся с ситуацией, которую даже и представить себе никогда не мог, – моего сына арестовали по подозрению в распространении наркотиков. Какая ирония, что это произошло со мной, с человеком, всю жизнь выступавшим против любых наркотических веществ!

Спустя несколько беспокойных дней Эдиньо посадили в тюрьму строгого режима в городе Президенти-Бернандис в штате Сан-Паулу. Там он провел два месяца. Шестьдесят дней, пока Эдиньо сидел в тюрьме строгого режима, были худшими в моей жизни. С ним плохо обращались, его изолировали от общества, будто он был монстром, который мог причинить вред миру. Я ужасно страдал. Я испытывал стыд, страх, сомнения, печаль, ненависть. Мне в голову приходили бредовые идеи: я мечтал о том, чтобы у меня были силы Человека-паука или Супермена, чтобы я мог изменить ход этой ужасной истории и видеться с ним, когда мне этого хотелось, говорить с ним, больше рассказать ему о жизни, о людях. Мы часто относимся к нашим детям, как к взрослым, и только потом понимаем, что они так и не выросли и им все еще нужен совет старшего, совет отца. В то странное время я очень скучал по папе – по Дондиньо – он умер в 1998 году, но тогда он был нужен мне, как никогда, будто я сам был еще ребенком. Я хотел, чтобы он взял меня за руку и прошел этот путь со мной, показал бы мне, как я должен себя вести, переживая этот новый и ужасный опыт.

Моя мама дона Селесте держалась изо всех сил, но она была уже немолода, и нам следовало быть осторожнее; при всем при этом она видела, как ее сын Пеле, который всегда был таким жизнерадостным мальчиком, стал теперь злым, уязвимым, беспомощным. Некоторые вещи мы просто не можем сделать за других – и это был такой случай. Мама страдала вдвойне – она волновалась и за сына, и за внука. Это было ужасно. Мы все переживали очень тяжелое время, заботились друг о друге, но Эдиньо был так далеко.

Мое отцовское сердце подверглось суровому испытанию. Я много плакал. Я не мог спать, я постоянно задавался вопросом, было ли справедливо то, что такое случилось со мной. Я никогда не пил и не курил, всегда выступал против наркотиков – почему я вынужден был столкнуться с таким горем? От моей славы не было толку – она только все усложняла. Все старались не переусердствовать, защищая Эдиньо, или, по меньшей мере, быть справедливыми. Если бы его отпустили, люди бы говорили о том, что все устроили только потому, что он был моим сыном – сыном Пеле. Если бы с ним что-то случилось в тюрьме, в этом можно было бы обвинить полицию. Но и для них эта ситуация была очень непростой. Я не сомневался в том, что моего сына следует отпустить. Порой я испытывал отвращение, горечь, отчаяние, ярость – все это было прямо противоположно тому, что я чувствовал в прекрасные моменты своей спортивной карьеры. Рядом со мной были Ассирия и наша семья, несколько друзей, и все они давали мне силы бороться с самым сложным соперником из всех, что мне приходилось встречать.