Лио Жан-Ноэль - Натали Палей. Супермодель из дома Романовых

Она также пишет, что сами великие князья «венчались с избранницами сердца в православных греческих церквях, где священники не подчинялись русским законам и могли “поженить” их как простых смертных. Тем не менее в России такие браки считались недействительными» [7] Princess Stephanie Dolgorouki, цит., стр. 137. .

Для жизни в изгнании молодожены выбрали Францию. Сначала они поселились в Париже, в доме номер 7 на улице д’Иена, а затем в небольшом частном пансионе в Булонь-сюр-Сен на улице Виктора Гюго [8] Сегодня это дом номер 4 на улице Робер-Шуман. . С 1855 этот дом был парижской резиденцией княгини Зинаиды Ивановны Юсуповой, чья красота была прославлена современниками, – весь Париж Второй империи собирался у нее. Сам Наполеон III «не остался равнодушным к ее чарам и пытался завоевать ее расположение, правда безуспешно» [9] Феликс Юсупов: Мемуары . V&O Editions, 1990, стр. 30. . Всем была известна любовь княгини к молодому революционеру, за которым она последовала в Финляндию, когда он отбывал заключение; она купила виллу напротив тюрьмы, где он содержался, чтобы днем и ночью видеть окна его камеры. После смерти княгини в 1897 году французский особняк был заброшен, пока там не поселился великий князь Павел. После ремонта и перепланировки великий князь перевез в дом жену и детей: сына Владимира и дочь Ирину, родившуюся 21 декабря 1903 года. А 29 октября 1904 года Ольга получила от короля Баварии титул графини фон Гогенфельзен, перешедший ей по старшинству [10] Несмотря на это, по протоколу ее положение оставалось прежним, потому что она не унаследовала титул от отпрыска королевского дома. Когда великий князь Павел получил в апреле 1908 года разрешение присутствовать на свадьбе старшей дочери с принцем Вильгельмом Шведским и приехал с супругой в Россию, они вынуждены были вытерпеть множество унижений. .

Наконец, после долгих месяцев мытарств, наступил покой, и ссылка оказалась не так страшна. 5 декабря 1905 года [11] Дата считается по грегорианскому календарю, потому что княжна родилась во Франции. На самом деле любой автор, пишущий о дореволюционной России, сталкивается с несоответствием юлианского и грегорианского календарей. С каждым веком разница увеличивалась на один день и к моменту начала этого рассказа составляла двенадцать дней. Мы бы хотели поддерживать историческую хронологию, уважая это различие, поэтому давали ссылки на даты по юлианскому календарю, когда речь шла о внутренних событиях России того времени. в любящей и абсолютно счастливой семье родилась графиня Наталия Павловна фон Гогенфельзен [12] По правилам, принятым тогда в России, дети, рожденные от морганатических браков, носили имя матери. .

«Наше детство было прекрасно, потому что родители очень любили друг друга», – признается княжна Натали Палей в 1990 году историку Жаку Феррану [13] Jaques Ferrand, op. cit ., стр. 15. . До восьми лет, по ее собственным словам, Натали росла, окруженная любовью и нежностью, как хрупкий цветок, за которым ухаживают заботливо и умело.

Большой дом в Булони напоминал неприступную крепость. Дела вели шестнадцать работников; супружеская пара, Гюстав и Жозефина, занимались садом, беррийская гувернантка Жаклин Торо воспитывала Натали с рождения. Не стоит забывать и о мисс Уайт, английской наставнице, – все они опекали маленькую Наташу, защищая от невзгод большого мира, бушевавшего за воротами дома. Даже окружающий усадьбу сад казался любезным и воспитанным. Каждое утро там подметали дорожки, подстригали кусты и поливали цветочные клумбы. Бесконечная сказка, ничем не нарушаемые покой и порядок… Великая княгиня Мария, сводная сестра Натали, вспоминала: «Мой отец и мачеха вели там простую жизнь обычных людей, общались, с кем хотели, и делали то, что нравится. …Для меня всегда было приятной сменой обстановки приехать туда и на две-три недели ускользнуть от строгого дворцового этикета. Кроме того, я испытывала огромную радость, чувствуя себя, пусть и недолгое время, частью этой счастливой семьи, потому что они действительно были очень счастливы все вместе…» [14] Grande-duchesse Marie de Russie, Une princesse en exil , Stock, 1932, стр. 50.

Их жизнь в изгнании во Франции была плодом горькой свободы, но оба знали, на что шли, нарушая императорский запрет. Это во многом объясняет такое невероятное внимание к детям, которое им уделялось. Если бы они остались в России, великий князь Павел был бы занят на военной службе и не смог бы заниматься воспитанием детей. Не стоит забывать и о его слабом здоровье: по словам врачей, он долгие годы страдал нарушением функции печени, но скорее всего, у него была язва желудка. Ему было предписано много времени проводить на воздухе и не перенапрягаться.