Филипп Гут - Свидетель века. Бен Ференц – защитник мира и последний живой участник Нюрнбергских процессов

Были в Гарварде и великолепные профессора, вдохновлявшие Бена своими знаниями, интеллектом и характером. «Лон Фуллер натренировал и отточил мой юридический образ мышления», – писал Бен. Важной темой для этого философа было соотношение права и морали. Размышления Фуллера нашли отражение в работе его самого известного студента Рональда Дворкина. Бен восхищался проницательностью и аналитическим талантом профессора: «Фуллер мог проанализировать любую юридическую проблему и так разложить решение по полочкам, что мы видели, почему разумные люди порой приходят к совершенно разным выводам». Бен не раз применял этот подход в личной жизни: «Способность понять точку зрения другого человека, даже если она отличается от вашей, – бесценный навык, который помогает сделать жизнь сносной». Подобный подход, незаменимый для работоспособной демократии, он использовал и в работе. «Я всегда пытался понять аргументы оппонента и разумно их обосновать. Но это не значит, что я должен принимать их». Также Бен высоко ценил профессора Закарая Чафи, который преподавал этику: «Он отстаивал права человека задолго до того, как их включили в учебную программу. У него я научился терпимости и тому, что ко всем людям нужно относиться справедливо».

«Самым ученым» из своих профессоров Бен называет Роско Паунда, который начинал карьеру как ботаник, а завершил – как влиятельнейший правовед. Британская энциклопедия причисляет пятитомную «Юриспруденцию» Паунда (1959) к «самым фундаментальным юридическим произведениям XX века». Его теория «социологической юриспруденции» призывала юристов адаптировать унаследованные правовые традиции к современным социальным условиям. «Право в действии» нашло применение в обосновании законов «Нового курса» Франклина Д. Рузвельта. Ответом президента на мировой экономический кризис стали грандиозные экономические и социальные реформы. Бен восхищался Паундом: «Его умение классифицировать знания по юридическим системам и поразительная память были поистине феноменальными». Когда Бен учился, столь уважаемый им профессор был пожилым человеком и почти ничего не видел. «Когда он читал свои записи, он был нудным. Но как философ права он был несравненным и интереснейшим человеком». Фуллер, Чафи и Паунд поставили Бену высшие оценки. «Я был благодарен им как великим учителям. Они также дали мне уверенность в том, что с помощью своего ума я смогу сравняться с лучшими из лучших», – писал Ференц.

Для Бена учеба в Гарварде «была огромным шансом чего-то достичь» и вместе с тем «каторжным трудом». Его средств едва хватало на еду. Рядом со Школой права находился отель «Коммандер». По воскресеньям в буфете отеля предлагали поздний завтрак по системе шведского стола. За 50 центов можно было взять «все, что вы сможете съесть», и Бен каждый раз пользовался этой возможностью. Чтобы как-то дотянуть до воскресенья, он устроился помощником официанта в кафетерий Школы богословия [13] В европейской системе высшего образования – аналог факультета теологии. в Гарвардском университете. Он убирал со столов, и за это ему разрешали угощаться остатками блюд. Бен вспоминает: «Я был им так благодарен, что годы спустя отправил немного денег, чтобы оплатить обеды, съеденные бедным студентом Школы права». С тех пор теологи включили его в рассылку своих религиозных и конфессиональных бюллетеней. И Бен всегда их читает. Он уверен: «Пища для ума иногда важнее пищи для желудка».

Спартанский образ жизни располагал к уединению. Большинство студентов Гарварда происходило из старинных и состоятельных семей. «Их имена начинались инициалами и заканчивались римскими цифрами, они носили носки в ромбик и мягкие кожаные туфли, состояли в братствах, где распивали коктейли, а по воскресеньям катались на плоскодонках по реке Чарльз», – рассказывал Ференц. Из окон своей каморки Бен видел, что некоторые однокурсники ездят на шикарных красных кабриолетах. Если он хотел поехать домой, то ему приходилось добираться автостопом. Социальные различия его не беспокоили. «Я никому не завидовал, – писал Ференц. – Я был доволен, потому что у меня был выбор и возможности». Бен взял все от образования, которое предоставлял один из лучших в мире университетов. Его страсть к чтению только усилилась: «Моим представлением о рае было затеряться в книгохранилищах Гарвардской школы права». В книгах таких выдающихся судей и ученых-правоведов, как Бенджамин Н. Кардозо, Биллингс Лернед Хэнд и Оливер Уэнделл Холмс – младший, он открыл для себя «новый мир». Много лет спустя, когда Бен вернулся из Германии в Нью-Йорк, он основал свою первую адвокатскую контору и повесил над письменным столом портреты этих «вдохновляющих юридических гигантов». Однажды посетитель заметил, что великая тройка смотрит на него свысока, а Бен возразил: «Нет, это я смотрю на них снизу вверх».