Пол Фишер - Кинокомпания Ким Чен Ир представляет

Нет подтверждений тому, что Син и Чхве уехали на Север по собственному желанию, но полно косвенных доказательств обратного.

Если Син уехал добровольно, зачем он тотчас и очень громко заявил, что Чхве Ын Хи похитили? Не проще ли было бежать вместе, чем сначала устроить фурор из-за исчезновения Чхве, а потому ехать в КНДР самому? Пожалуй, вся история холодной войны не знает столь затейливых многоходовок. Кроме того, приезд Сина стал бы эффектной победой пхеньянской пропаганды – почему же Кимы не созвали немедленно пресс-конференцию и не выставили Сина всему миру напоказ?

И если Син по собственному желанию снимал кино для Ким Чен Ира, почему к первому фильму приступил лишь в 1983 году? Если бы он перебежал сам, а затем передумал, его северокорейская фильмография была бы устроена иначе: сначала он снимал бы активно, затем работа сошла бы на нет.

Ладно, допустим, Син уехал добровольно; но каковы были мотивы Чхве Ын Хи? Зачем ей было бросать детей, которых она любила превыше всего?

Пожалуй, решающее доказательство похищения – свидетельства северокорейцев, у которых не было причин лгать, – прежде всего, Хван Джан Ёпа, одного из самых доверенных советников Ким Чен Ира и, по мнению некоторых, создателя теории чучхе. Хван говорил писателю Джону Ча, что «отдел 35 спланировал и провел похищение южнокорейской актрисы Чхве Ын Хи и ее мужа Сина Сан Ока». Позже, когда и Сии, и Хван уже бежали из Северной Кореи, оба однажды участвовали в круглом столе, посвященном затворническому царству.

Бывшие северокорейские оперативники Ким Гван Хён, Син Кван Су и Лю Ён Хуа признавались в похищении иностранцев; еще несколько человек утверждали, что похищение Син Сан Ока и Чхве Ын Хи открыто обсуждалось в Военной академии Ким Чен Ира, где они учились.

Американский Госдепартамент и ЦРУ поверили Сину и Чхве настолько, что спрятали их от КЦРУ и оплатили три года круглосуточной охраны. (Один из сыновей Сина, между прочим, теперь работает в Госдепе.) Комитеты ООН пользовались показаниями Сина и Чхве как источником сведений о правах человека в КНДР Эрик Хегин-ботэм, бывший старший научный сотрудник Совета по международным отношениям, свидетельствует, что история Сина и Чхве похожа на правду и согласуется с тем, что известно о режиме Кимов. Дон Обердорфер, бывший корреспондент «Вашингтон пост», говорит, что обычно не очень-то доверяет «сомнительным» перебежчикам, которых интервьюирует многие годы, но Син и Чхве к таким не относились. «Я никогда не пересказываю всевозможные сказки про Кима, если они не подтверждены надежными источниками, – говорил Обердорфер журналисту Джону Горенфелду в 2003 году. – А в эту историю я верю». В своей книге «Две Кореи» Обердорфер пишет: «Кое-кто в Южной Корее и других странах усомнился в правдивости Чхве и Сина, однако они привезли фотографии и аудиозаписи, свои и Ким Ир Сена с Ким Чен Иром. И американская разведка, и разведка Республики Корея признали эти материалы подлинными. С Сином и Чхве я встречался трижды, в первый раз – вскоре после их побега через Вену, и считаю, что верить им можно».

В 2005 году американский перебежчик Чарлз Дженкинз и его жена госпожа Cora, похищенная из Японии, рассказали о похищении тайки Аночи Панджой, увезенной в мае 1978 года в Северную Корею из Макао. К октябрю 2005-го таиландские СМИ подтвердили детали и метод ее похищения – все это совпало с тем, что семнадцатью годами ранее рассказывала о своем похищении Чхве Ын Хи. Выяснилось, что госпожа Панджой исчезла из Макао в один день с Кэтрин Хон. Национальная ассоциация по спасению японских граждан, похищенных Северной Кореей, побеседовала о госпоже Хон с Чхве. Та рассказала, что у госпожи Хон, с которой встречалась она, в Макао жили мать и брат, отец преподавал, сама она в старших классах играла в волейбол, отказалась от университета и нашла работу, чтобы в университете смог учиться брат, была продавщицей в ювелирном магазине и водила экскурсии, исповедовала католицизм и была похищена летом 1978 года в возрасте двадцати лет. Все эти подробности «целиком совпали» с биографией госпожи Хон Лен Ей, исчезнувшей из Макао 2 июля 1978 года. Родные госпожи Хон не знали ее имени в крещении – это она держала в тайне. Чхве рассказала, что в крещении госпожу Хон звали Мария, и это подтвердили в церкви Макао, где Хон крестилась. По фотографии госпожи Хон Чхве опознала женщину из Пхеньяна. В марте 2006 года Чхве встретилась с родными своей подруги, и те лишний раз подтвердили правдивость ее слов.