Том Вольф - Мария Каллас. Дневники. Письма

Я надеюсь уехать за город в ближайшие дни, так что смогу передохнуть.

Прошу Вас, прочтите моим глупым товарищам там у Вас, что я пишу о Вашем вокальном методе, ведь они правда очень глупые. Даже я поглупела почти как они, просто я была талантливее.

Де Сегуролла [53] Андрес де Сегурола (1874–1952) бас, солист Метрополитен опера с 1901 по 1920 год, позднее – киноактер, импресарио и учитель пения. ослеп, бедняга. Он все еще в Голливуде.

Я виделась с Романо Романи. Он совсем пропал. Дает уроки и полнедели проводит в Балтиморе, где сейчас живет Роза Понсель. У них была любовь, ну не знаю, в общем сейчас я еду туда, к нему, на четыре дня. Что и как меня не интересует, и пишу я это только Вам, потому что Вам любопытно будет узнать: Понсель больше не поет.

Мне не удалось найти Фредерика Стара. Я познакомилась с сыном Багарози – помните? Давний мой агент. Уверяю Вас, скоро Вы получите от меня хорошие вести.

Представляете, Джонсон сказал, что я должна петь «Баттерфляй» и Дездемону в «Отелло». Упаси Господи!! Я обернулась и сказала: «Простите? Наверное, я ослышалась, потому что предлагать мне «Баттерфляй» просто глупо, при моем-то росте». Но, увы, я все прекрасно расслышала! Лучше заткнуться и вообще ничего никогда не петь, чем петь вот это вот. Ведь правда.

Потом он предложил мне выучить «Фиделио» по-английски – но я не хочу начинать с «Фиделио». И я права. Я надеюсь дебютировать, возможно, «Нормой», то есть тем, на чем я сделаю себе имя. Сделав себе имя, можно петь все что угодно. Но такое средненькое начало меня не устраивает. Скажите мне, права я или нет! Торопиться мне некуда. Отдых пойдет мне на пользу, я очень устала.

Слава Богу, с папой мы живем хорошо, он уже не знает, как выказать мне свою любовь, и вот сделал мне подарок: чудесную спальню. Я прямо как принцесса!

Господь все же помог мне, и теперь, когда мне так необходим покой, он у меня есть, равно как и все удобства. Я не особенно развлекаюсь, мне хочется, насколько это возможно, сохранить силы для торжественного момента. А мой долг – оберегать голос, доставшийся мне от Бога.

Помню, Вы однажды сказали мне: достигнув того, к чему стремишься (и лучше самых высот), ты сможешь задуматься о личной жизни. Моя жизнь на данный момент полностью посвящена строгому распорядку, которого требует пение. Клянусь.

Вы, должно быть, рады, что я так себя ощущаю, правда?

Моя дорогая, я оставлю Вас, потому что мне пора уходить, но я скоро еще напишу Вам. Только прошу Вас, ответьте – я буду так этому рада. Напишите мне все свои новости и поделитесь впечатлениями о том, что я рассказала. И не бойтесь меня задеть.

Я жду от Вас письма как можно скорее и надеюсь, что Вы пребываете в добром здравии и настроении.

Надеюсь, Вы думаете обо мне.

Эдди Багарози [54] См. «Воспоминания», с. 31. – по-английски

Среда, 20 августа 1947 г.

Дорогой Эдди!

Сегодня утром, по прошествии двух месяцев, мы наконец получили от тебя письмо. Конечно, «мы» – ведь мы с Луизой уже почти слились воедино. Я была просто счастлива узнать, что ты избавился от всех своих проблем, Эдди, я искренне желаю тебе всего самого наилучшего – я всегда этого желала и всегда буду желать – несмотря на тот факт, что ты никогда этого не понимал.

Я знаю, ты жалуешься, что я не пишу, мой дорогой, и ты наверняка прав, но ты так и не догадался, что на то есть свои причины. Вообще-то, я начала писать тебе длинное прекрасное письмо, со всеми новостями, но по причинам, которые ты поймешь позже, порвала его и решила не писать. Но это вовсе не означает «с глаз долой, из сердца вон»! Я отказываюсь с этим смиряться и прошу тебя никогда этому не верить, даже если все тебе говорят обратное – вот и все, я знаю, ты достаточно умен, чтобы читать между строк.

Что касается моих новостей, то я вижу, ты хорошо осведомлен, поэтому не буду утомлять тебя подробностями. В результате того несчастного случая я пострадала довольно серьезно, не только физически, но и морально. Не знаю, как я нашла в себе достаточно мужества и сил, чтобы спеть все 5 спектаклей [55] Намек на вывихнутую щиколотку во время «Джоконды» на Арена-ди-Верона (см. «Воспоминания», с. 34). – это мне дорогого стоило! Луиза была очень добра ко мне, и я никогда вас обоих не забуду.

Себастьян написал мне сюда, умоляя написать ему и послать расписание моих выступлений в Италии, чтобы он мог договариваться с Grand & Opera Comique. Ты сказал, что я не должна соглашаться, поэтому я ему и не ответила.