Дэвид Маккаллоу - Братья Райт. Люди, которые научили мир летать

Орвилл пролетел по кругу 55 раз и пробыл в воздухе в общей сложности час и три минуты, что стало еще одним мировым рекордом. Дома в Дейтоне «Геральд» назвала это «самым удивительным достижением в авиации».

На следующий день, 10 сентября, совершая полет при сильном встречном ветре, Орвилл продержался в воздухе еще на несколько минут дольше.

Чарли Тэйлор, озабоченный тем, что Орвилл может потерять счет описанным над плацем кругам, взобрался на ангар, в котором хранился «Флайер», с банкой белой краски и кистью, и начал отмечать количество кругов на крытой рубероидом крыше цифрами, достаточно большими для того, чтобы Орвилл мог разглядеть их. Когда появились числа 50 и 55, возбуждение толпы стало «крайне сильным». Чарли начал размахивать руками, чтобы подать сигнал. Не дожидаясь сумерек, пролетев 57 с половиной кругов, Орвилл пошел на снижение.

Резко снизившись, самолет полетел в направлении зрителей, но затем, выбросив из-под полозьев облако пыли, коснулся земли и остановился не более чем в 6 метрах от толпы.

Одним из тех, кто в тот день наблюдал за полетами, был известный скульптор Гутзон Борглум, который спустя годы высек головы президентов Соединенных Штатов на горе Рашмор. Когда он впервые увидел самолет Орвилла на земле, это не произвело на него особенного впечатления. Ему показалось, что такую конструкцию мог бы построить любой мальчик. Летающую машину он представлял себе по-другому. Но затем Орвилл поднялся в воздух.

«Он мог лететь куда хочет, двигаться, как он желает. … [Он] летел по воздуху так же уверенно, как будто шел по твердой, крытой щебнем дороге. С этим не может сравниться ничто из того, что я видел до сих пор… Действий крыльев не видно, поэтому вы не думаете о птицах. В нем чувствуется жизнь, сила».

И это было так просто, писал Борглум, что непонятно, почему ни один человек в мире не построил ничего подобного намного раньше.

Когда Орвилл сошел на землю, загудели гудки автомобилей, закричали люди. В этот момент ему передали письмо от Уилбура. Орвилл улыбнулся. Он сказал, что это первое письмо от брата за две недели и получить его также приятно, как совершить триумфальный полет.

Он пробыл в воздухе почти час и 6 минут – новый мировой рекорд.

Перед толпой, которая тут же окружила его, он предстал «самым спокойным человеком в округе, совершенно не выказывающим волнения». К тому же он не проявлял ни малейших признаков утомления. Действительно, увидев стоящего неподалеку одного из членов комитета по проведению испытаний, лейтенанта Фрэнка Лама, Орвилл спросил его, не хочет ли тот полетать, пока еще не совсем стемнело. Когда уже всходила полная сентябрьская луна, они вдвоем ненадолго поднялись в воздух.

Спустя сутки Орвилл опять установил мировой рекорд продолжительности полета – 1 час и 10 минут. Во время полета он потряс толпу, дважды выполнив восьмерку. Орвилл пытался делать один трюк за другим, будто это было акробатическое представление: временами он поворачивал самолет так резко, что казалось, тот вот-вот рухнет.

«Он опустился почти до самой земли, [писал корреспондент „Нью-Йорк геральд“] и дважды прошел на высоте человеческого роста. Он легко и грациозно поднимался в небо до тех пор, пока расстояние между ним и землей не составило 150 футов [45,7 метра]. Он почти касался верхушек деревьев, растущих на Арлингтонском кладбище. Он испробовал все комбинации взаимодействия рычагов и плоскостей, пока пролетел 58 кругов над полем. За это время не отмечалось никаких перебоев в работе двигателя и никаких признаков утомления пилота».

В субботу 12 сентября вокруг плаца собралось 5000 человек. Американцы стремились своими глазами увидеть одно из величайших изобретений, созданных в их стране, чего они не имели возможности сделать до сих пор. Среди тех, кто торопился поприветствовать Орвилла, был Октав Шанют, который, слегка запыхавшись, крикнул: «Рад за вас, мой мальчик!», после чего спросил, каково это – чувствовать, что творишь историю. «Неплохо, – ответил Орвилл, – но я больше интересуюсь тем, как творить скорость». Это замечание попало на первые полосы дейтонских газет.

Не осталось незамеченным, что среди тех, кто приехал посмотреть демонстрационные полеты, был военный министр. Будущее средство ведения войн привлекало большое внимание офицеров в Форт-Майере и стало основной темой их разговоров. Орвилл, пребывавший в превосходном настроении после своих успехов, написал Уилбуру: «Все здесь полны энтузиазма и думают, что машина будет иметь огромное значение во время войны».