Джошуа Купер Рамо - Седьмое чувство. Под знаком предсказуемости - как прогнозировать и управлять изменениями в цифровую эпоху

Мастер Нань, бывало, в качестве примера приводил известную историю из 2500-летнего даоистского шедевра «Чжуан-цзы» о мяснике, работавшем на знатного и могущественного вельможу. Однажды вельможа увидел мясника, разделывавшего мясо: нож мелодично звучал и двигался без видимого усилия со стороны мясника, пока тот разрезал корову на части. «О, восхитительно. Экое мастерство!» – сказал вельможа. «Как вам это удается?» – спросил он. «То, чему я следую, – есть Путь», – ответил мясник, отсылая к идее природной живительной энергии, которая, как утверждает даоизм, питает все в мире: от ясеня до человеческого сердца. «Когда я начал мясничество, все, что я видел, были части вола, – объяснял мясник. – Теперь же я скорее встречаюсь с волом своими умом и духом, чем «вижу» его». Мясник не попросту смотрел на свою работу – он чувствовал энергетику своего дела. «Хороший мясник изнашивает нож за год, потому что он режет, – сказал мясник вельможе. – Обычный мясник расходует нож за месяц, потому что он рубит. Я пользуюсь этим ножом уже 19 лет. Им были разделаны тысячи волов, но лезвие все еще выглядит как только что заточенное». Он резал не ножом, но чувством, и результатом была высшая форма мастерства – выполнение практически без каких-либо усилий. Это и есть наша цель – увидеть поверхность связи, нас опутывающей, не просто как сеть телефонов, данных, беженцев или рынков, но увидеть самую ее квинтэссенцию.

Нас всех ждут моменты – самые ужасающие и чудесные, – когда случатся вещи, которые ни одна наша старая идея и ни одно старое чувство не сможет объяснить. В последние годы было достаточно примеров подобного шока. Внезапные террористические акты. Экономики, ни с того ни с сего отступившие назад. Роспуск старых правительств и развал легендарных компаний. Седьмое чувство объяснит, почему это происходит. Как сотни лет назад потребность в свободе или промышленности была энергией, видимой только некоторым революционерам, так же и мы сейчас, вероятнее всего, глухи к запросам эпохи сетевых коммуникаций.

Способность слышать эти глубокие изменения аккордов в истории всегда была отличительной чертой лидерства и успеха, особенно в революционные периоды. Взять хотя бы Карла Вильгельма Фердинанда, герцога Брауншвейгского, сошедшегося в схватке с самим Наполеоном на полях Йена в месте, известном сейчас как Центральная Германия, в октябре 1806 года. Карлу был тогда 71 год. Он считался одним из самых бесстрашных солдат своего времени, одержавшим ряд блестящих побед. Он окинул взглядом залитые солнцем поля близ реки Зале в тот осенний день и предвидел уже скорый несомненный успех. Численность его войска превосходила наполеоново в два раза. Воины его были мастерами тонких техник Фридриха Великого, тактики, которая обеспечивала победу в куда более опасные моменты. Но Наполеон, которому только исполнилось 37 лет, глядел на ту же волнообразную землю, изучал ту же выстроившуюся армию и увидел нечто совершенно иное и до смерти верное: сцепленный ряд смертоносных орудий, которые могли быть разбиты его артиллерией.

В курсе французской истории говорится, что на следующий день герцог Брауншвейгский был ослеплен выстрелом из французского мушкета и умер от потери крови. Это была поэтичная смерть. Как и очень многие генералы, которые пали под натиском Наполеона в последующие годы, герцог совершенно не замечал энергии, отчетливо видимой и доступной лихим революционерам. Европейские соперники Наполеона ни перед чем не устрашались и не преклонялись так, как перед особым, мистическим видением императором поля битвы. Он мог взглянуть и увидеть возможности, гарантии даже, ускользавшие от старших, знаменитых людей. Они называли его великолепный взгляд «coup d’oeil» – моментальное осеняющее видение энергетических волн. Он видел силы и факты, недоступные его врагам в силу привычек их разума и ограниченности их воображения. Великий прусский военный стратег Карл фон Клаузевиц, помещенный в заключение Наполеоном во время резни в Йене, посвятил это время сбору записей для своей классической работы по западной стратегии – «О войне». «Гений, – писал он позднее, – выше правил». Мастерство в стратегии, объяснял фон Клаузевиц, не является результатом стальной отваги, геометрических расчетов или даже везения, как считали более ранние писатели. Оно скорее происходило из обладания видением, позволяющим различить тайно бегущие линии энергетического поля, мгновенно делавшего старые методы неуместными и ужасающе опасными. Это актуально и сегодня. Стратегический гений бизнеса, политики или войны предстает сейчас перед аналогичной картиной, смотрит на мир и в одночасье видит потенциальную энергию информационных взаимосвязей. И то, как их раскрыть.