Бетти Фридан - Загадка женского

И все равно большинство мужчин и кое-кто из женщин еще не понимали, что проблема-то реальная. Те же, кто столкнулся с ней, объективно отдавали себе отчет, что все эти поверхностные способы, сочувственные советы, ругань или подбадривание почему-то топили проблему, отрывали ее от реальности. Горький смех – вот что стало раздаваться из уст американок. Ими восхищались, им завидовали, их жалели, их разбирали по пунктикам, пока их не начинало тошнить, им предлагали кардинальные решения или просто глупости, которые никто всерьез не рассматривал. Они получали всевозможные советы от растущей армии консультантов по браку и воспитанию детей, психотерапевтов и кабинетных психологов – как же лучше адаптироваться к роли домохозяйки. И другого пути к самореализации американской женщине в середине двадцатого века просто не предложили. Поэтому большинство женщин пытались к своей роли привыкнуть, потом страдали – или попросту закрывали глаза на проблему, которой нет названия. Меньше боли чувствовала женщина, которая не слышала этот странный, выедающий нутро недовольный голос.

Однако нельзя и дальше игнорировать этот голос, не обращать внимания на то отчаяние, что захлестнуло такое количество американских женщин. И дело не в женской сути, что бы на этот счет ни вещали эксперты. Ведь если человек страдает, значит, на то есть причина. Возможно, проблему не обнаружили раньше, потому что не задавали нужных вопросов или игнорировали ответы. Когда говорят, что проблемы нет, потому что американские женщины живут в таком комфорте, о котором даже не мечтали в иное время или в других странах, мне не кажется, что ответ верный. Эту проблему нельзя понять, оперируя терминами проблем традиционных и материальных: бедностью, болезнью, голодом и холодом. Женщины, для которых эта проблема актуальна, чувствуют голод, который не заглушить едой. Она упорно сидит и в головах жен интернов и помощников юристов, и в головах жен преуспевающих врачей и адвокатов. В головах жен рабочих и больших начальников, с годовой зарплатой и в пять тысяч долларов, и в пятьдесят. И причина не в отсутствии достатка: женщины, озабоченные безвыходной ситуацией голода, бедности и болезней, могут даже ее не ощущать. А женщины, которые считают, что проблему можно решить, заработав больше денег, купив дом побольше, вторую машину, переехав в лучший район, часто обнаруживают, что стало лишь хуже.

Нельзя говорить, что образование, независимость и равенство полов сделали американок неженственными. Многие женщины пытаются заглушить недовольный голос внутри себя, потому что он не вписывается в ту милую картинку женственности, которую рисуют эксперты. На самом деле я считаю, что это первый ключик к решению загадки: проблему нельзя понять в рамках тех общепринятых категорий, в которых ученые изучают женщин, врачи их лечат, консультанты дают советы, а писатели о них пишут. Женщины, которые страдают от этой проблемы, которых будоражит этот внутренний голос, всю жизнь гоняются за своей женской самореализацией. Это не карьеристки (хотя женщины, которые делают карьеру, вероятно, сталкиваются с другими проблемами). Это женщины, основные амбиции которых связаны с браком и детьми. Для самых старших из них, дочерей американского среднего класса, другой мечты и быть не могло. Если у сорока- и пятидесятилетних женщин были когда-то иные мечты, то они с ними распрощались и радостно бросились в объятия быта. Что же касается женщин помоложе, новоиспеченных жен и матерей, эта мечта была у них единственной. Именно они бросают университеты и колледжи, чтобы выйти замуж, или высиживают время на скучной работе, пока не найдут мужа. Они-то в общепринятом смысле как раз очень «женственные» и все равно страдают от этой проблемы.

Неужели женщины с высшим образованием, которые мечтали заниматься не только домашним хозяйством, страдают больше? Эксперты говорят, что да, но послушайте этих четырех женщин:

Мои дни расписаны по минутам, но ужасно скучны. Все, что я делаю, – болтаюсь туда-сюда. Встаю в восемь… готовлю завтрак, соответственно, мою посуду, готовлю обед, мою еще больше посуды, немного стирки и уборки после обеда. Потом черед посуды после ужина, и я могу присесть на пару минут перед тем, как детей надо укладывать спать… И это все, так проходит мой день. Он похож на день любой жены. Скукотища. Самое крутое – побегать в догонялки с детьми.

О господи, что же я делаю? Итак, встаю я в шесть. Одеваю сына, потом кормлю его завтраком. Потом мою посуду, купаю и кормлю младшего. Потом я готовлю обед, и, пока дети спят днем, я шью, что-то чиню, глажу и занимаюсь всеми теми делами, которых столько, что не переделать до полудня. Потом я готовлю ужин, а муж смотрит телевизор, пока я мою посуду. После того как уложу детей, я расчесываюсь и иду спать.