Дерек Кент - Привет, меня зовут Лон. Я вам нравлюсь? Реальная история девушки из Таиланда

И все это при росте 145 сантиметров. Мне 18 лет.

Когда я не работала в гоу-гоу барах Паттайи, то бóльшую часть свободного времени проводила дома с Саи, смотрела телевизор и ждала вечера. Обычно я слишком уставала, чтобы заниматься чем-то в дневные часы. Кроме того, у меня была сестра, за которую я несла ответственность. Мне было тревожно, что однажды она станет такой же, как я. Этого я боялась больше всего. Я продолжала работать, чтобы она закончила учебу и никогда не испытывала необходимости встречаться с секс-туристами за деньги.

Мне нужно было приглядывать за Саи и ее друзьями, чтобы знать, что рядом с ней не будет подруг, похожих на меня. Я относилась к этому так же, как бангкокский Джон – к отношениям своей дочери-подростка с парнями. Никто из нас не хотел, чтобы наши близкие общались с людьми, похожими на нас.

Однажды в «Ройал Гарден», лучшем торговом центре Паттайи, я купила себе кока-колу, столкнулась со стоявшим рядом мужчиной и облила его напитком. Сперва я решила притвориться, что не знаю английского. Но несмотря на мой образ жизни, я была девушкой ответственной и не хотела лгать ему – по крайней мере, пока. Я извинилась по-английски и удивилась, что он не рассердился, а, наоборот, рассмеялся. Он попросил меня не беспокоиться, а потом поинтересовался, где я работаю. Я честно ответила: «Встречаюсь с мужчинами». Теперь настала его очередь удивляться. Он спросил: «А сейчас вы что собираетесь делать?» Я ответила: «Ничего». Он спросил, пойду ли я с ним. Я согласилась и подумала: «Надо же, какой интересный способ заполучить клиента».

Знакомство с Дэйвом

С Дэйвом я познакомилась за год или два до описываемых здесь событий. Его свел со мной бывший клиент. У Дэйва была подруга в Бангкоке, которая старалась привлечь девушек для работы в открытом пивном баре. Я объяснила ему, что мы с Нан не можем работать в Бангкоке. Дэйв вернулся на родину почти сразу же после нашей встречи. Я взяла его адрес и решила писать ему, потому что он хорошо говорил по-тайски, что было весьма необычно для фаранга. Мы стали друзьями, и он проявлял заботу, когда я в ней нуждалась. Он одалживал мне деньги и не жалел времени, выслушивая мои жалобы на мужчин, финансы, маму и многое другое.

Спустя несколько лет, когда Дэйв в очередной раз проводил отпуск в Таиланде, Нан попала в аварию. Я решила, что ее могли отвезти в больницу Чонбури, примерно в тридцати километрах от города. Было шесть утра, и я еще не ложилась спать. Я пришла к Дэйву, разбудила его и попросила о помощи. Он неохотно вылез из постели и повез меня в больницу на своем мотоцикле. Дорога заняла сорок минут, и все это время я продремала, прижавшись к его спине.

Только в больнице до меня дошло, что, хотя мы с Нан были знакомы четыре года, я не знала ее настоящего имени. Я описала ее внешность администратору и сообщила известные мне подробности аварии. У них не оказалось пациентки, подходящей под это описание, зато был мужчина, пострадавший в мотоциклетной аварии. Мы с Дэйвом поднялись наверх и обнаружили бойфренда Нан, наркодилера, торговавшего амфетамином. Он был весь обмотан проводами и бинтами, точно мумия. Я не хотела бы увидеть в таком виде Нан, но мне нисколько не было жаль ее бойфренда, получившего тяжкие увечья.

Счастлива в Паттайе

Расслабленный стиль жизни в Паттайе, легкие деньги и мягкий прибрежный климат – по контрасту с жарой, духотой и грязью Бангкока – этого достаточно, чтобы любая исанская девушка чувствовала себя здесь очень уютно. Поэтому я жила в Паттайе так долго, а моя сестра была так счастлива. Мы, исанцы, много говорим о счастье. Мы готовы сделать все, что угодно, чтобы осчастливить наших родственников, пока приносимые жертвы не начинают тяготить нас. Тогда мы пытаемся найти выход.

Попытка самоубийства

Мне было восемнадцать, и я уже работала в секс-индустрии четыре года. Мои сношения с сотнями мужчин в подростковые годы опустошили меня.Я больше не хотела видеть их, говорить с ними и тем более заниматься с ними сексом. Мне не хотелось видеться и разговаривать вообще с кем бы то ни было. Я страдала от нервного истощения, ненавидела свою жизнь и, что еще хуже, ненавидела себя. Традиции моей культуры не позволяли мне ненавидеть свою мать. Последние четыре года моей жизни были наполнены мужчинами и непрестанными материнскими требованиями «еще денег». Все четыре года я жила в мрачной тени эмоциональной болезни. Я отчаянно хотела бежать от этого – и знала только один выход.