Уильям Таубман - Горбачев. Его жизнь и время

О присущем Горбачеву сочетании серьезности и человеческого обаяния косвенным образом свидетельствует уже то, что нелюдимый Косыгин пригласил его на скромное торжество по случаю дня рождения. Присутствовали его взрослая дочь Людмила, подруга Людмилы и еще несколько человек. Когда Косыгин включил музыку и пригласил на танец подругу дочери, Горбачев галантно пригласил Людмилу. Вдвоем с Косыгиным они подолгу прогуливались по сельской местности, и у Горбачева то и дело вырывались жалобы. Казалось бы, он руководит всем Ставропольем, но его по рукам и ногам связывают бесконечные указания из Москвы, так что у него нет “ни права, ни финансовой возможности принимать даже самые рядовые решения”. В отсутствие ощутимых стимулов к труду колхозники работали спустя рукава, рабочие тоже филонили, а в местных больницах и поликлиниках элементарно не хватало врачей и медсестер. Косыгин как-то по-особому молчал, по-видимому, выражая согласие. Однажды Горбачев сказал ему, что отчасти виной всему провал экономической реформы, которую когда-то предлагал сам Косыгин, и спросил: “Почему же вы уступили, дали похоронить реформу?” Обычно Косыгин спокойно относился к горбачевским “дерзостям” (как называл это сам Горбачев), иногда молча улыбался, показывая, что разделяет мнение Горбачева. Но тут он парировал: “А почему вы, как член ЦК, не выступили на Пленуме в защиту реформы?” [439] Горбачев М. С. Жизнь и реформы. Кн. 1. С. 148–152; Горбачев М. С. Наедине с собой. С. 212.

Дисциплинированный Косыгин всю жизнь занимался греблей. В середине 1970-х чуть не произошла трагедия: он потерял равновесие и перевернулся вместе с байдаркой, едва не утонув. Оказалось, с ним случился небольшой удар. Со временем он оправился и даже вернулся к обязанностям премьер-министра, но, по свидетельству Чазова, “это был уже не тот Косыгин”. Реальная власть в правительстве постепенно перешла к его первому заместителю Николаю Тихонову – старому бюрократу и верному “брежневцу”, который в дальнейшем будет препятствовать продвижению Горбачева наверх.

Михаил Суслов тоже приезжал отдыхать на Ставрополье. Он родился в 1902 году, входил в состав Политбюро с 1952 года, а в 1943–1944 годах сам возглавлял Ставропольский крайком. Руки его нельзя было называть чистыми: с 1944 по 1946 год он был председателем бюро ЦК ВКП(б) по Литовской ССР с чрезвычайными полномочиями и отвечал за повторную оккупацию Литвы, сопровождавшуюся кровавыми репрессиями, арестами и высылкой тысяч людей. Но сердцем и умом Суслов был идеологически чист. Он славился своим аскетизмом и был, по воспоминаниям Горбачева, “абсолютный, стопроцентный бессребреник. Чистоплотный… можно на свет смотреть. Ходил, приезжал в калошах – на ботинки одеты – и длинный серый плащ. Доходил до лифта, снимал калоши старые. Ехал на работу на машине со скоростью пятьдесят километров в час. Ни на один километр больше. Длинный хвост, все ехали, никто не мог обогнать. Единственный, кто обгонял, – [член Политбюро, маршал Советского Союза Дмитрий] Устинов” [440] Из интервью Горбачева автору, взятого 4 мая 2007 года в Москве. .

Суслов внушал всем такой трепет, что даже Брежнев, всегда “тыкавший” всем кремлевским соратникам, кроме Косыгина, обращался к Суслову по имени-отчеству: Михаил Андреевич. Горбачев искал общества Суслова, чье одобрение было не менее важно, чем похвала Андропова, и Суслов тоже проникся к нему симпатией. Уже одно то, что Горбачев действительно читал Маркса и Ленина (в отличие от большинства руководителей) и просил Суслова помочь ему в понимании их текстов, подтверждало мнение Суслова о том, что труды “отцов-основателей”, в учение которых он сам искренне верил, не утратили своего значения. По рассказам вечного злопыхателя Казначеева, именно Горбачев уговорил Суслова лично почтить своим присутствием праздник по случаю двухсотлетия Ставрополя. Суслов приехал в город вместе с дочерью Майей (причем это событие пришлось на день рождения Майи), а жена Горбачева “никого к ней не допускала. И, видимо, по этой причине жен других секретарей крайкома [в том числе, и жену Казначеева] не пригласили на званый вечер, посвященный этой дате” [441] Зенькович Н. А. Михаил Горбачев. С. 200. .

Пользуясь близостью Ставрополья к горным курортам, Горбачев познакомился и с другими советскими лидерами. У Виктора Гришина, много лет возглавлявшего Московский горком партии (это его неуклюжая попытка выдвинуть себя кандидатом на освободившуюся после Черненко должность генсека ознаменовала последний выпад брежневской старой гвардии против Горбачева), остались приятные воспоминания о нем и о Раисе, с которыми он познакомился в Железноводске в начале 1970-х. “Он был молод, энергичен, вел себя раскованно, был радушен и гостеприимен… В воскресный день мы семьями ездили на Домбай, останавливались в Теберде, ловили рыбу в реке, обедали. Наш хозяин был любезен, внимателен. Были и другие встречи. Мы были довольны друг другом” [442] Там же. С. 179. .