Ричард Хэк - Герцогиня смерти. Биография Агаты Кристи

Кстати сказать, поначалу пьеса “Десять негритят” шла на сцене театра “Уимблдон” (с сентября по ноябрь). То есть первая премьера состоялась там – двадцатого сентября.

Прямо во время спектакля ей принесли телеграмму от Москитика: Розалинда в больнице. Агата помчалась наутро в Чешир и прибыла туда, когда Розалинда и Хьюберт уже стали родителями. Итак, Мэтью Причард появился на свет двадцать первого сентября 1943 года.

Особняк в уэльском графстве Гламорган срочно экипировали для молодой мамы и ее сыночка, а пока Агата забрала их от Мэдж и поселила в лондонской квартире на Кэмпден-стрит, быстро приискав няню для внука. Однако готовить еду и убираться Агате приходилось самой. Готовить она любила, а вот собственноручно отмывать полы… Она жаловалась в письме Максу: “От соды и мыла кожа на руках стала шершавой, как наждак, на коленках ссадины, спину ломит”.

Семнадцатого января 1944 года вечером Агата находилась в репертуарном театре шотландского города Данди, где давали премьерный спектакль “Невидимый горизонт” по роману “Смерть на Ниле”. Она наблюдала за зрительным залом, “спрятавшись в глубине балкона”, публика принимала пьесу хорошо, тем не менее отыскать для нее театр в Лондоне не удалось, а в Данди ее вскоре сняли с репертуара.

Агата по-прежнему работала на износ. Однажды в выходные взялась за роман для Мэри Уэстмакотт под названием “Вдали весной” [59]. Сначала были написаны первая и последняя главы, а потом придумала остальные, по сути дела весь роман был сочинен за три (!) дня.

“Я очень боялась, что меня кто-нибудь отвлечет и я собьюсь. Поэтому, написав в пылу вдохновения первую главу, тут же принялась за последнюю, поскольку уже четко представляла себе финал: мне хотелось безотлагательно запечатлеть его на бумаге”, – вспоминала Кристи в “Автобиографии”. После финала она, словно исполняя некий обет, писала и писала остальные главы, а завершив труд, “рухнула на кровать. И если мне не изменяет память, проспала почти сутки. Затем встала и съела гигантский обед. А на следующий день даже смогла отправиться на работу в больницу”.

В отличие от сотворенного с молниеносной скоростью романа Мэри Уэстмакотт, очередной роман миссис Кристи, “Смерть приходит в конце”, продвигался чрезвычайно медленно. Это Стивен Глэнвилл уговорил ее написать детектив с героями из Древнего Египта. Она, на беду свою, согласилась. Стивен даже дерзнул оспорить придуманный Агатой финал, она и тут ему уступила. О чем потом сокрушалась.

“К сожалению, я тогда сдалась. Перечитывая книгу, и по сей день злюсь на себя за то, что не отстояла свой вариант, – призналась Агата. – Вообще-то я человек уступчивый, решительно во всем. Но никогда и никому не позволяла указывать, как и что мне писать ”.

Идея “исторического” романа возникла после того, как Стивен, среди множества иных, принес монографию про письма жреца Ка (к тому же крупного землевладельца), обнаруженные в гробнице под Луксором.

Об этой, сорок четвертой по счету, книжке миссис Кристи Исаак Андерсон писал: “Агата Кристи порадовала нас хитроумной историей, достойной ее прежних шедевров, но помимо “ловушек” ей замечательно удались жители Древнего Египта. Они совсем не похожи на воскрешенные мумии, они абсолютно живые”.

Макс был далеко, за тысячи миль от дома, и всю свою нежность Агата теперь изливала на внука. Она часто наведывалась в Уэльс к дочери, в местечко Поллирэч. В первый раз приехала туда на Рождество, а потом навещала милых чад многие годы. Хьюберт служил во Франции, даже к сыну смог вырваться один-единственный раз, и Розалинда призывала на помощь мать, как бы ей ни хотелось быть самостоятельной.

Агата делилась с Максом своими чувствами: “Я так счастлива, что мне приходится о них заботиться, что меня зовут на выручку”.

Ей в радость было общение с внуком, и она благоразумно воздерживалась от замечаний по поводу воспитания ребенка. Сама Агата окружила бы сына атмосферой волшебства, чтобы он рос среди цветов, ярких красок и слушал истории про заморские страны, играла бы с ним. Но бедняжке Розалинде было не до игр, у нее на руках огромный старинный дом (“без отопления”), маленький ребенок (“вылитый Хьюберт”) и домашние твари (“упрямые все ужасно”). Двадцатичетырехлетняя Розалинда старалась поддерживать порядок, хотя в доме не было ни одной прислуги. Агата с восторженным изумлением взирала на дочь, втайне ею любуясь и мечтая “остановить мгновение”.