Грэм Робб - Жизнь Бальзака

Путешествие на Запад, которое Бальзак предпринял в 1828 г., носило для него символический смысл. Он возвращался к истокам, к узловатым, перепутанным корням современной ему Франции. Для парижанина поездка в Бретань была сродни путешествию назад во времени. Последний участок пути преодолевали в экипажах, называемых «тюрготинами». Бальзак описывает это средство передвижения в романе: скверный кабриолет на двух громадных колесах, с кузовом, по форме напоминающем кузнечные мехи. Лишь две кожаные занавески защищают двух мучеников-пассажиров от ветра и дождя 360. Качаясь и скрипя по городкам и деревням на границах Бретани – в Майенне, Эрне, на горе Пеллерин, в Ла-Тамплери, откуда впервые показывались леса Фужере и сам средневековый город, – путешественник замечал следы сравнительно недавней войны. Места сражений и резни были отмечены крестами. Бальзак делал заметки и живо представлял себе события тридцатилетней давности. «Здесь убили генерала Лескюра, святого из Пуату! Разве вы не отомстите за него?» Услышав эти волшебные слова, шуаны с ужасной силой стремились вперед, и солдаты республиканской армии с огромным трудом удерживали свой хрупкий строй 361. Хотя Бальзак еще вынашивал грандиозный план посвятить по книге каждому периоду истории Франции, он чувствовал, что его истинное призвание – не в живописании далекого прошлого, но в воссоздании беспорядочного настоящего; не куски времени, скрепленные традицией, но время в движении. Наконец он вплотную подошел к той формуле, которую искал еще на улице Ледигьер. За несколько лет Бальзак добился славы, проникшей даже за хорошо охраняемые культурные границы Франции. Впрочем, вначале для него самого новая формула стала не новым рождением, а уходом в себя: «Целых три года, с 1828 по 1831, я работал без передышки и окружил себя железным кругом» 362. Не выходя из своего «круга», Бальзак совершит еще несколько развлекательных поездок: во владения Лоры де Берни, Ла-Булоньер, возле Немура, в Тур, в Саше. Кроме того, он проплывет на корабле по Луаре к атлантическому побережью (без остановки в Сомюре).

Эти путешествия тоже были символическими, потому что открытие современной истории невольно отбросило Бальзака в детство. Второе издание романа о шуанах сопровождалось подзаголовком «Бретань в 1799 г.». Год выбран не случайно: 1799-й – канун нового века и год рождения автора. Из каждой поездки он намеренно возвращался в первобытное состояние, в котором образуются гении его раннего творчества: «Ах! Вести жизнь могиканина, прыгать по камням, плавать в море, дышать воздухом, солнцем! Я понял, что значит быть дикарем! Я восхищаюсь пиратами и понимаю, почему они ведут такую интересную жизнь…» 363

В отличие от шуанов Бальзак находился на пороге грандиозного открытия. Скоро он приступит к созданию того, что Генри Джеймс назвал «одним из самых загадочных, одним из непостижимых, окончательных фактов в истории искусства» 364: огромного труда, состоящего из сотни произведений, которые будут выходить в течение двадцати лет.

Бальзак, вышедший из экипажа в семь утра во дворе отеля «Сен-Жак», произвел неизгладимое впечатление на жену генерала Помереля 365. Отправляясь в дорогу, тогда одевались скромно, но не до такой же степени! Вот вам и парижские моды! Померели сразу показали себя гостеприимными хозяевами: повели гостя к шляпнику в Фужере. Правда, подобрать подходящую шляпу оказалось непросто. Мадам Померель поразила огромная голова Бальзака. «Когда он снял шляпу, все остальное исчезло»; у него был «широкий лоб, который даже днем как будто отражал свет лампы», «громадный рот, который всегда смеялся, несмотря на ужасные зубы» и «карие глаза в золотую крапинку, такие же выразительные, как и его речи». Другие отзывы, но не портреты, подтверждают, что в глазах Бальзака, как у скряги Гранде, плясали золотые искорки. Он разглядывал их в зеркало и приглашал гостей взглянуть самим, рисуясь, как самый любопытный экспонат в своей коллекции. Жюльен Лемер вспоминал один такой эпизод, имевший место в 1839 г.: «“Вы изучаете мою физиономию, не так ли, молодой человек? Совершенно верно, в нашей профессии надо быть наблюдательным… – Он сел в кресло, стоявшее у окна, и сказал нам: – Подойдите и посмотрите на золотые искры в моих глазах. Должно быть, вы о них слышали… Теперь их красиво подсвечивает солнце”. Я подошел ближе и, разумеется, увидел в солнечном свете очень яркую золотую искру, почти выпуклую на черном фоне его зрачков» 366.