Клаус Хессе - Сталинский социализм. Практическое исследование

…Но вернемся к образу жизни «красного Бонапарта». Его поезду была придана типография, оперативно размножавшая речи, которыми Троцкий фонтанировал на всех остановках. Речистого и жестокого, темпераментного и любвеобильного «полководца» сопровождали сотни лиц: военспецы, повара, помощники, секретари, телефонистки, стенографистки, машинистки, фотографы, музыканты духового оркестра, кинооператор и прочая дворня. Писали, что в поезде для хранения продуктов имелся чуть ли не единственный на всю Россию компрессорный холодильник – чудо тогдашней техники.

Сопровождавшая Троцкого охрана имела кавалерию, была оснащена артиллерией, пулеметами, мотоциклами, автомобилями и бронеавтомобилями, даже аэропланами. По сравнению с такой свитой и такими удобствами Председатель Совнаркома Ленин, можно сказать, просто прозябал в Кремле, где, бывало, самостоятельно варил для себя жидкий супчик в маленькой, плохо топленой квартирке. Если же он отправлялся куда-то, то обычно в машине был только водитель, лишь иногда его сопровождал единственный охранник, отчего однажды Ленина на московской улице ограбила, отняв машину, банда налетчиков.

А Троцкий, умело эксплуатируя свой р-р-революционный внешний облик, с удовольствием предавался излишествам, отвечавшим его внутренним запросам. Вот он, бледный и небритый, затянутый в чёрную кожаную тужурку, митингует и рубит кулаком воздух. А вот он в шикарной шубе, розовощёкий, вальяжный и прихотливый, устраивает пышные выезды в Подмосковье на охоту. По соседству с Лениным, не стесняясь, живет на широкую ногу, закатывает приемы и банкеты. Позже со ставшей для него тесной кремлевской жилплощади Троцкий переселился в поистине царские апартаменты знаменитой усадьбы «Архангельское» с ее музейными интерьерами, коллекциями произведений искусства и богатой утварью.

Он никогда не бедствовал и до революции – ни в России, ни в эмиграции, будучи отпрыском богатейшего помещичье-купеческого семейства, щедро субсидируемый враждебными социализму, коммунизму, всему роду людскому силами, о которых нужен отдельный разговор. Он покупал себе славу, вкладывал в нее средства, как в выгодное предприятие, чтобы жить, т. е. баламутить в комдвижении на проценты с вложенного капитала.

После смерти Ленина партия пережила много потрясений. Впрочем, разве она не испытывала их при его жизни! Они с особой силой стали зреть, когда обозначился скорый уход Ленина из жизни и Троцкий решил, что наступает его звездный час: захват власти в партии, а вслед за этим – в стране.

Двумя сильнейшими потрясениями стало появление сначала так называемой левой оппозиции («троцкистской», затем «новой» и «объединенной» оппозиций), потом – правой или бухаринской. Книга «Сталинский социализм» – это любопытная оценка обоих оппозиционных течений, даваемая иностранцем, попытавшимся разобраться в хитросплетениях советской политики 20-30-х годов. А ведь это не под силу иным современным российским историкам, предпочитающим кропотливым поискам в архивах дежурные, штампованные спекуляции на сей счет.

Хессе вполне осознает причину возникновения оппозиционных групп. Те не вызывают у него сочувствия, хотя он и рассуждает об их интригах в лояльном тоне. Есть, впрочем, и жесткие оценки. Так, он пишет: «Игры за власть сопровождались участием в преступлении либо в сведениях о преступлении…» (намекая, что неучастие в преступлении не освобождает от ответственности оппозиционера, который знал о нем и не противодействовал).

Другое нелицеприятное суждение – это ссылка Хессе на высказывания Ленина о Троцком, «которого он (Ленин. – Л.Г .) описал, как адвоката ликвидаторов, врага и афериста, как искателя приключений, изображавшего из себя спасителя партии, как вруна и лицемера…» [5]Он правильно замечает, что наиболее катастрофические последствия имело проникновение троцкистов в чекистские ряды. Перерождение некоторых коммунистических начальников имело место и потому, что те « не смогли противостоять соблазну власти».

Добавила свое в идеологический и организационный раздрай Новая экономическая политика, неминуемо повлекшая за собой оживление капиталистических отношений и элементов. Любопытно, что и троцкисты, и вслед за ними бухаринцы ратовали за продолжение НЭПа, который, по сталинскому мнению, выполнил свою историческую миссию уже к концу 1920-х годов. К.Хессе не вдается в анализ событий, предшествовавших НЭПу, не касается глубинных корней троцкизма. Возможно, из-за недостаточности у него информации на данную тему. Как бы то ни было, эта тема важнее важного.