Людвик Ковальский - Дневник бывшего коммуниста. Жизнь в четырех странах мира

Мой паспорт продлили на три месяца. Этого, наверное, достаточно, чтобы оформить все здесь и в Польше. Большинство своего времени я провожу за изучением французского. Учитель из Альянс Франсез попросил нас устно описать наши страны. Меня очень тронуло то, что сказал молодой израильский художник: «Много лет назад мы были такими же, как другие народы; мы обрабатывали свою землю. Затем нас рассеяли. Единственным разрешенным нам ремеслом было ростовщичество – грязное занятие, запрещенное остальным. Но мы также дали миру великих мыслителей, таких как Спиноза, Эйнштейн и Троцкий. Почему коммунисты-антисемиты считают нас капиталистами, и почему капиталисты-антисемиты называют нас коммунистами? Израиль покончил с уродливой ситуацией, созданной тысячелетия назад». […]

Закончился мой первый день в Орсэ. Вначале я был на лекции В.Вайскопфа – автора известного американского учебника по ядерной физике. Он говорил на французском. К сожалению, я смог понять не больше двадцати процентов лекции. Он произвел на меня прекрасное впечатление; лекция была очень информативной, и ее хорошо приняли. Затем ближайший сотрудник Жолио Пьер Радвани показал мне лаборатории. Некоторые – еще не доделаны. Мы съели ланч в столовой, расположенной в лесочке в пятистах метрах от лабораторий. […]

На поездку в Орсэ у меня ушел целый час на метро и на поезде. Хотелось бы жить поближе. Мне пора подыскать себе жилье. […] Два дня назад я с радостью начал работать в лаборатории. Мое задание – измерить энергию гамма лучей цезиума, используя сцинтилляционный спектрометр, основанный на одноканальном анализаторе. Потом мне надо будет описать результаты. [Это описание состояло в большей части из чисел и схем, а не из французского текста]. Следующим заданием будут какие-то измерения с масс-спектрометром. Мне предложили начать лабораторную работу на месяц раньше других участников программы. […]

Еще одна забастовка помешала мне добраться сегодня до Орсэ. Это уже третья забастовка за последние полтора месяца. Мне очень нравится лаборатория. Люди в ней очень дружественные; можно обратиться за помощью даже к маститым ученым. Жолио – прекрасный тому пример. Он ест в той же столовой, что и мы. Вчера я встретил очень милую женщину, которая прекрасно говорит по-русски. Языку ее научили родители. Она дала мне свою докторскую диссертацию, защищенную в прошлом году. Диссертация посвящена ее отцу, который был убит в Париже, сражаясь против фашистов в рядах французского Сопротивления.

Я подозреваю, что она и многие здешние ученые – коммунисты. Но я не спрашиваю. Слушая их разговоры, я пришел к выводу, что они верят в коммунизм так же, как верил я до смерти Сталина. Правда, я обобщаю. Один мужчина, с которым я говорил, не доверяет капиталистическим газетам; единственная газета, которую он читает, вполне его удовлетворяет. Понимает ли он, что быть коммунистом значительно сложней, когда тебе доступны разные точки зрения? Возможно, нет. […]

Сейчас я работаю под непосредственным руководством Радвани и Жолио. Цель моего проекта – воссоздать исторически известный эксперимент Жолио, который будет представлен на одной из выставок. Моя роль минимальна; я изготавливаю парафиновый модератор. Но Жолио приходил ко мне во время работы и несколько раз говорил со мной. Мне бы хотелось понимать его лучше. Радвани сказал, что Жолио доволен моей работой, особенно моей установкой для размягчения парафина без его сжигания. […]

Одна японка из CollegedeFranceпопросила меня помочь ей в ее проекте с камерой Вильсона. Я с удовольствием сделаю это. Это лучший способ обучения. Я также помогаю инженерам кампании Philips, строящим синхроциклотрон. Они из Голландии. Мне действительно повезло иметь так много возможностей учиться непосредственно у специалистов. […]

Я нахожусь в Орсэ более двух месяцев, ничего не зная о нашем ускорителе [низкой энергии] . Сегодня во время лекции нам сказали, что он почти готов для исследований. Он будет использоваться для производства моноэнергетических нейтронов. Я попал в нужное место в нужное время. […]

Личное письмо от 11.08.1957 приложено к дневнику. Его написала Ж, моя близкая подруга по школе. Она работала агрономом на большой государственной ферме в Польше. К сожалению, я не помню, что я писал ей в письме, на которое она прислала ответ. Вот несколько фрагментов из ее письма.