- Татус?!- недоверчиво спросил малыш звонким голоском и ухватился пухлой ручонкой за палец Януша.
Чувствует ли ребенок голос крови?
- Татус!- уверенно произнес малыш. - Татус! Татус! Татус!
- Он уже признал тебя,- засмеялась Геня и придвинулась к Янушу, прижав его голову к своей груди. - Сегодня устроим себе вторую свадебную ночь, любимый. Росада достал икру и даже русскую водку. Я сшила себе новую ночную сорочку, но ни разу не надевала ее. Ждала тебя.
Она еще крепче прижала ладони к его лицу, и он услышал, как сильно бьется ее сердце.
- Не хочешь ли ты, чтобы я надела ее сейчас, любимый?
- Я грязный. Я уже не тот, Геня... - заикаясь от смущения, заговорил он.
- Ты мой муж,- перебила она. - Ты отец маленького Януша. Мы оба очень любим тебя. Малыш болел корью и коклюшем, но отлично справился,- рассказывала она. - Росада говорит, что он крепкий ребенок. Знаешь, как громко он может плакать. Росада сказал, что у него легкие, как у великана. Что же мы сидим здесь? Вставай! Сейчас я приготовлю ужин. Ты, наверное, хочешь есть. Потом спать. Господи! Целую ночь мы будем вместе...
"Я вновь дома,- думал Януш. - Геня уже хлопочет по хозяйству". Она приняла его таким, каким он стал. В полуоткрытую дверь он увидел большую деревенскую кровать. Для него Геня будет совсем новой в предстоящую ночь. Сказочной феей. Он будет очень сильно любить ее. Может быть, от запаха ее тела исчезнет тот запах? Может быть, в блеске ее глаз пропадут ужасные картины прошлого? Может быть, ночи страстной любви...
- Пусть загорается заря новой жизни,- прошептал Януш. - Прошлое было страшным ночным кошмаром.
- Склады там,- тихо объяснял Клатка Генеку. Они лежали в канаве и смотрели на неясные очертания построек. - Они огорожены колючей проволокой. В тех четырех угловых бараках битком набито немцев. Круглосуточно пятьдесят охранников патрулируют между складами. У ворот - крупнокалиберный пулемет с расчетом из шести человек. Это для нас непосильная задача.
- Дай-ка мне пару гранат, - попросил Генек. - Я позову вас, когда расчищу путь. Покажем этим мерзавцам, где раки зимуют!
Он выбрался из канавы и пополз к воротам. Услышав голоса переговаривающихся между собой немцев, он улыбнулся, по-волчьи обнажив зубы. Его не заметили. Четыреста шкопов были так самоуверенны, что совсем позабыли об опасности. Если бы их было здесь двадцать, то они постоянно находились бы в состоянии тревоги. Сейчас же, полагаясь на свое численное превосходство, они были спокойны. В ночной тишине они не видели опасности.
"А опасность-вот она!"- почти радостно подумал Генек.
Он уже отчетливо видел сложенные в пирамиду винтовки и немцев в касках, тускло мерцавших в ночи. Зубами он выдернул чеку из гранаты, приподнялся немного и швырнул ее точно в цель.
- Получайте, сволочи, подарок от Мордерцы!
Немцы бросились врассыпную. Раздался взрыв и крики смертельно раненных. Он кинул вторую гранату и поднялся в полный рост.
- Вперед, товарищи!- крикнул он. - Бейте их!
С автоматом в руках он бросился в ворота. Впереди слышался топот немецких сапог. Но он знал, что за ним его товарищи, которые смело и решительно вступят в бой. Он взглянул на убитых немцев у искореженного пулемета и, вспомнив десятки тысяч обезображенных тел в Освенциме, толкнул трупы ногой.
В темноте показались приближавшиеся солдаты.
Он дал очередь из автомата. Кругом свистели пули.
- Мордерца идет!- крикнул он, бросаясь вперед.
А в канаве Клатка молча боролся с одним из парней.
- Мы не в силах ему помочь. Это бессмысленная затея. Мы не хотим идти на верную смерть.
- Но мы не можем бросить его на произвол судьбы, - возражал шепотом другой.
- Он не мог поступить иначе. То, что он пережил...
Та-та-та... стучал автомат.
- Мордерца идет, убийцы!
Голос Генека раздавался в самом центре вражеского лагеря.
Генек действовал с невероятным безрассудством и с необыкновенной храбростью. Может быть, он не столько жаждал крови немцев, сколько стремился забыть в бою колонны голых, беспомощных, покорных людей. Забыть лифт и подъемник.
Тадеуш стоял в небольшой церкви и смотрел на красный алтарь. Он забрел сюда по пути из Катовице, где он распрощался с тремя друзьями. С каждым шагом он приближался к цели.
Он заходил во все деревенские церкви, встречавшиеся на пути, останавливался перед алтарем и рассказывал то, что слышал от Ядвиги в их первую ночь, в которую они испытали сладость и горечь, счастье и несчастье любви.
Случаи были разные. Ядвига скупыми словами рассказывала об унижении, жестокости, издевательствах, которым подвергались женщины в лагере. Изведав высшее счастье принадлежать друг другу, они не могли спокойно уснуть, поняв, какое горе находится здесь.
Читать дальше