Экхаут Ван - Молчать нельзя

- О чем ты слышал в женском лагере?- спросил Януш.

- А зачем еще больше разжигать вашу ненависть?

- Ты знаешь о нашем плане. Мы хотим бежать отсюда и рассказать людям о том, что здесь творится.

- О, это так чудовищно и подло, что лучше людям не знать. Будет задето достоинство всего человечества, если предать это гласности.

- Нельзя утаивать правду,- возразил Януш. - Говорите, ваше преподобие.

- На мужчинах и женщинах проводят унизительные опыты. В специально построенном бараке, именуемом "научным центром", ведутся исследования с единственной целью - сделать всех евреев и поляков бесплодными на всю жизнь. Тогда их легче использовать как рабочую силу в интересах войны. После войны люди этих национальностей обрекаются на вымирание, они должны исчезнуть с лица земли. Речь идет не о хирургическом вмешательстве. На то, чтобы оперировать всех полек и поляков, у них не хватит времени. Они ищут более простой способ. Женщинам впрыскивают во влагалище особую жидкость. Выбирают двадцати-тридцатилетних, способных к деторождению. После впрыскивания ведут их в барак и принуждают к сожительству с заключенными, имеющими еще для этого силы. Забеременеют эти женщины или нет - не имеет уже значения. При любых обстоятельствах жертвы отправляют в газовую камеру. Что же касается мужчин... У них облучают радием одно из яичек, затем кастрируют, и "материал" отсылают в Берлин на анализ. Мужчин после этой операции также отправляют в газовую камеру. Подобные опыты посягают на божий порядок воспроизведения рода человеческого. Одной из женщин удалось тайком прочесть отчет о стерилизации мужчин. Она рассказала об этом перед тем, как погибнуть. В отчете было указано, что дорогостоящий радий оказался неэффективным, а мужчин проще кастрировать. Операция длится 6- 7 минут, а при большом навыке не более пяти. Двенадцать человек в час... Давайте лучше не говорить об этом...

- Казимир, тебе надо проглотить хоть кусочек хлеба, - попытался Януш переменить тему.

- Не могу,- ответил тот почти беззвучно. - Он застрянет у меня в горле. Надо успокоиться. Подожду до утра...

- Утром вместо тебя пойду я,- не совсем решительно сказал Генек.

- Нет,- возразил Казимир. - Мы честно тянули жребий. Может быть, потом на вашу долю выпадет что-то более ужасное. Я привыкну. Правда, привыкну!

- Яворский завтра отправляется в Биалуту к Анне Ливерской за фотокарточкой Казимира. Для тебя это первый шаг к свободе. Думай об этом завтра и послезавтра...

- Послушайте, ваше преподобие,- неуверенно начал Казимир.

- Да?

- Нет худа без добра,- застенчиво продолжал Казимир.

- Что ты имеешь в виду?

- Не, могли бы вы благословить меня?- попросил он. - Человек должен за что-то цепляться. Попробую верить, что не все кончено для тех несчастных, которые с дымом вылетели через трубу, пеплом которых засыпают болота и уборные эсэсовцев. Страшно, если эти жертвы принесены бесцельно. В трубу... и все. Тогда победа была бы за немцами. А я хочу верить, что погибшие не исчезли бесследно, что их разум, души (называйте это как хотите) продолжают жить, втайне высмеивают шкопов и готовятся стать свидетелями их поражения. Черт побери, если вы не против, посланец неба, то благословите старого некрещеного безбожника.

- Каждый день ниспосылаешь ты мне луч света, о боже,- прошептал Мариан Влеклинский, и глаза его засветились. - Я охотно благословлю тебя, сын мой, и окрещу с большим удовольствием.

- О нет,- поспешно сказал Казимир. - Без этой церемонии с водой. Если твой бог действительно существует, то хватит одного благословения.

- Благословляю тебя, сын мой!- торжественно произнес ксендз. - Да поможет тебе бог!

Все умолкли.

- Вы верите, что он поможет?- нарушил затянувшееся молчание Казимир. Черт возьми! Дайте мне хлеба, ребята. Что толку для тех несчастных, если и я сам сдохну?

- Эй, ты, куда направляешься?- окликнул Януша эсэсовец у ворот лагеря.

- В "небесной команде" работает один парень из нашего блока. Надо проверить, справляется ли он...

- Так ты писарь из восемнадцатого, один из этих пронырливых лизоблюдов? Тебе не повезло, приятель. Там сейчас нет аппетитных баб.

- Я выполняю свой долг,- ответил Януш невозмутимо.

Его пропустили. Об этом примерном писаре знали почти все эсэсовцы. Они насмехались над его исполнительностью, но не лишали его относительной свободы, не видя в этом ничего опасного. Кругом полно эсэсовцев, вокруг лагеря посты, дальше - большой сторожевой пояс надежно охраняет Освенцим и Биркенау.