Экхаут Ван - Молчать нельзя

- Вы не имеете права!- в отчаянии продолжал Казимир, падая на колени. Я один должен нести наказание.

Пинок в спину, и он упал лицом в снег. Его подняли.

А переводчик продолжал:

- Оберштурмфюрер отберет сейчас мужчин. Трупы останутся лежать на снегу трое суток.

- Нет! Только не это!- рыдая, кричал Казимир. Проклятые шкопы, вы не имеете права...

Он вырывался из веревок, по заросшему лицу текли; слезы.

Офицер вошел на кладбище. Мужчины отводили взгляд в сторону, чтобы не попадаться ему на глаза.

Семьдесят человек. Почти половина всего мужского населения деревни. В каждой семье будет покойник.

- Подлецы! Мерзавцы!- кричал Казимир в отчая нии.

Его сильно ударили кулаком по лицу. Губы сразу распухли.

- Убийцы!- продолжал он, не обращая внимания на боль. - Не имеете права...

Офицер уже приступил к выбору жертв. Хлыстом он тыкал в лицо обреченного и коротко бросал:

- Ты... Ты... Ты...

Заплакали женщины. Мужчины крепче сжали губы.

Отобранных отводили к церковной стене. Они стояли там с побледневшими лицами под охраной молодых эсэсовцев.

- Ты!- хлыст офицера коснулся старого Томска. Его знали все. В молодости он мог согнуть монету.

- Ты!- ткнул офицер в молоденького хромого Войтека.

- Ты!- показал он на Владислава Ливерского, отца Анны.

- Ты... Ты... Ты...

Вот и все семьдесят... Их выстроили в два ряда у стены церкви. Взявшись за руки, они в упор смотрели на эсэсовцев, приготовившихся к стрельбе.

- Простите!- с мольбой произнес Казимир разбитыми губами. - Я не знал, насколько они низки. Я убил семерых и считал, что они расстреляют меня одного...

- Ахтунг!- скомандовал офицер.

Эсэсовцы бросили сигареты и подняли автоматы.

- Ты поступил правильно, Полчанский, - крикнул один из стоявших у стены. - Мы на тебя не сердимся.

- Да здравствует Полчанский!- крикнул другой.

- Да здравствует Полчанский!- подхватили остальные.

- Огонь!- в ярости заорал взбешенный оберштурмфюрер.

3атрещали автоматы, и Казимир увидел, что убитые падали не разжимая рук.

Потом Казимир перевел взгляд на Анну. Она стояла бледная как смерть, но не плакала, а только вздрагивала при каждом новом залпе. Она смотрела не на тех, кто стоял у стены, а на Казимира. Ее внутренняя дрожь передалась ему. Он боялся ее темно-карих глаз. Ведь он был повинен в гибели ее отца... Но в ее взгляде не было упрека, и это делало его еще более несчастным.

- Я люблю тебя, Казимир Полчанский,- крикнула она. - Я люблю тебя и горжусь тобой!

Анна прижалась лицом к груди своей плачущей матери, и Казимир видел только ее вздрагивающие плечи.

В тот же день Казимира отправили на грузовике в Варшаву и посадили в тюрьму, где он находился до февраля 1942 года.

Глава 2. ЯНУШ ТАДИНСКИЙ

(Любовь сильнее смерти)

- Отличная работа, Януш, - сказал Росада, командир партизанского отряда, и отложил стопку фальшивых документов в сторону. - Ты большой мастер. Сам Гитлер поклялся бы в подлинности этих печатей и подписей.

- Дай-ка мне лучше водки,- прервал его Януш. Собачий холод!

- У нас только самогон,- ответил Росада извиняющимся тоном. - Но ребятам нравится, у него-приятный вкус. О настоящей водке мы уже забыли.

Он достал бутылку из шкафа. А Януш тем выменем вынул из кармана обрывок газеты и осторожно насыпал на него щепотку табаку. Росада налил самогона, а Януш, свернув козью ножку, с удовольствием затянулся. Где то время, когда он курил только болгарские сигареты и ничего не пил, кроме русской водки? Тогда у него была хорошая должность в чертежном бюро крупной текстильной фабрики в Лодзи. Фабрику захватили немцы, и теперь она полным ходом работает на рейх. Януш ушел с нее и стал торговать продуктами, которые тайно скупал в окрестных деревнях, а в свободные часы занимался изготовлением удостоверений для евреев. В этом деле он быстро достиг совершенства. Он мог подделать любую печать, любую печатную букву, любую подпись. Подделанный им документ потом никто не мог отличить от оригинала.

К сожалению, один из задержанных с фальшивым удостоверением, не вынес и выдал его. Януш заметил из окна приближающихся к дому жандармов, выпрыгнул в сад и скрылся, не успев проститься с женой. Его юная темноволосая Геня ждала ребенка. Тогда она была на четвертом месяце. Сколько же времени прошло с тех пор? Боже, почти пять месяцев! Малыш может появиться на свет со дня на день. Лучше не думать об этом. Становится невыносимо тяжело, когда начинаешь вспоминать о Гене, об их огромной любви, о счастливой совместной жизни. Где все это? Он знал, что товарищи тайно передают ей продукты и деньги. Изредка приносят от нее письма, в которых она пишет, что любит его и назовет. сына (а родится, конечно, сын) Янушем. Она чувствует себя хорошо и надеется, что война скоро кончится.