С Фингарет - Скифы в остоконечных шапках

- Будины в лесной полосе. Их дело землю сохой ковырять. Степи им не нужны. Да если бы и нужны были? Они со скифами в одной упряжке едут Дарий им всем поубавит спеси. Тогда невры - первые. Плохо я говорю?

Глаза гадателя закатились под веки. На впалых щеках задвигались разводы татуировки.

- Хорошая мысль, хорошая мысль, - забормотал он сипло. - Хорошая мысль, да плохая, - сказал он обычным голосом.

- Чем не по нраву пришлась? - спросил юный вождь.

Он уже не лежал, а сидел, утонув в шкурах и обхватив руками торчавшие вверх острые колени.

- Тем не по нраву, что Дарий разделается со скифами и за нас примется. Забудет, что мы овец ему пригоняли. Вот если бы оказать царю Азии другую услугу...

Гадатель вскочил, завертелся, кругами пошел по шатру. Закружились тесемки, разноцветные лоскутки, гремушки и другая пестрая мелочь, нашитая на волчьи шкуры, из которых состояла одежда гадателя. Загремели связки волчьих клыков, свисавшие с шеи, - невры вели свой род от грозного волка. Загремели браслеты.

- Голова Иданфирса, голова Иданфирса, - прорывался сквозь звон сиплый шепот.

- Дарию нужно бросить голову Иданфирса, - сказал гадатель спокойно и сел на прежнее место.

- Это без гадания ясно, научи, как сделать.

- Дело простое. Пастуха и я расспросил, не ты один. Он говорит, что за Савлием лишь старые идут да мальчонки. Из воинов один Иданфирс и дружинники Савлия. Если выслать отряд человек в двести, Иданфирсу не вырваться.

- Твой совет - разгромить кочевание Савлия?

- Тьфу, тьфу! Беда, не тронь вождя, иди на меня. Тьфу, тьфу! Плохое слово вождь вымолвил. Беда - на меня! - гадатель три раза сплюнул через левое плечо и погремел бубенцами.

- Ты зачем такое придумал? - сказал он, успокаиваясь. - Пусть Савлий на место прибудет, пусть спокойно сойдет в юрту Вечности. А когда Иданфирс в обратный путь тронется...

- Хорошая мысль, да плохая. Как день узнаем, когда он обратно поедет? Как угадаем, какую дорогу выберет?

- Хорошая мысль. Плохого нет. Не надо угадывать, не надо знать. Отряд загодя прибудет, спрячется за грядой у реки. Камни высокие. Валуны с гору. Валун черный, валун серый. Волной омытые, песком обтертые. Трава на камнях не растет, пена клочьями прорывается. - На сиплое бормотание гадатель не перешел, сказал спокойно: - Разведчики пусть на стойбище Вечности проберутся. Там и ждут.

- Говорю, мысль плохая, - нетерпеливо сказал вождь. - Кто отважится? К юртам Вечности подойдешь, а оттуда мертвец вниз головой, ногами вверх выскочит и с собой под землю утащит! Нет, гадатель, охотников мы не сыщем, ни силой не заставим, ни золотом.

Гадатель молча развязал висевший на шее мешочек в ярких тесемках и высыпал на ладонь что-то светлое, похожее со своих мягких шкур.

- Через верного человека достал, - сказал довольный гадатель. - Когда Савлия в путь снаряжали, мыли да стригли, человек этот обрезки ногтей собрал и мне за золото продал.

- Что ж до сих пор молчал? С такой защитой любой самый жалкий трус на кладбище двинется.

Люди степей верили, что покойники выходят из могил вверх ногами, разыскивая живых. Но и живые могут иметь над мертвыми власть. Стоит возле кургана спалить обрезки ногтей недавно умершего вождя - покойник не шелохнется.

- Еще бы. Сам двинусь, - сказал гадатель. - А молчал оттого, что нужды не было говорить. Пришла нужда, и сказал. Иданфирсу конец. Дарий тебя над степью царем поставит.

- Поставит. Скорей давай думать, кого к Дарию гонцом посылать, какие слова царю Азии говорить.

17. ДАРЫ ЦАРЯ ИДАНФИРСА

Царь царей, повелитель стран, прибыл посол от скифов. Он просит милостивого дозволения предстать перед твоим величеством, - доложил "бессмертный", дежуривший у шатра.

Военачальники радостно переглянулись. Конец бесславной войне, надменный скиф изъявляет покорность!

Дарий помедлил с ответом, словно не ждал этого дня, как праздника.

- Я приму его после полудня, - сказал он.

После полудня в царском шатре собрался цвет Персидской державы. "Благодетели", "сотрапезники", "входящие без доклада" и "взирающие на своего царя" стояли вперемешку с "носителями права" и суровыми воинами, возглавлявшими походы в Египет, Элам, Вавилонию, Мидию. Все взоры были устремлены к резонному креслу, заменявшему Дарию во время походов трон.

Повелитель стран сидел неподвижно и прямо. Его ладони покоились на подлокотниках, под ногами была расшитая бисером кожаная подушка. Шерстяное синее платье тяжелыми складками падало на золотые сандалии. Вдоль подола бежали расшитые золотом львы. Лев - зверь победы и воинской ярости скалил зубы на ножнах кинжала. Лев поднимался на задние лапы на толстой тиаре, венчавшей мужественное лицо повелителя стран. Под тиарой, закрывая лоб до бровей, лежали недвижные завитки черных с проседью волос. Прямая борода спускалась на грудь десятью рядами одинаково завитых неподвижных колец. Все в облике Дария выглядело величественным и неподвижным. Глаза бесстрастно смотрели поверх голов вельмож и военачальников.