Гейвин Максвелл: Лети к своим собратьям, ворон

И по этим причинам, а не только потому, что выдры уже привыкли к этому ещё до того, как появились у меня, я всегда старался разговаривать с ними напевным детским языком, ямбическим ритмом, на который они спокойно и любовно реагировали. (Когда осенью 1966 года я собирался отправить их в зоопарк, сильно смущаясь, я записал на магнитофон довольно долгую речь, состоявшую из этих смехотворных для человека звуков, с тем, чтобы помочь их будущим опекунам, которые, вероятнее всего, так и не воспользовались бы ими. К счастью, так как выдры не попали в зоопарк, небольшая катушечка, возможно вызвавшая бы насмешки, так и осталась в моём распоряжении).

Эндрю вовсе не стеснялся копировать мои дурацкие словечки и напевы, хоть я и советовал повторять их постоянно во время прогулок с Теко. Как в этом, так и в других делах он проявлял здравый смысл и даже мудрость, несмотря на свой возраст, он обладал качествами, которые могли бы спасти Камусфеарну, если бы он появился здесь раньше, ибо он, казалось, был рождён для такой жизни.

В четверг утром, когда он закончил умываться, я заметил, что погода чудесная, и спросил, не хочет ли он прогуляться с Теко прямо сейчас. Он только слегка удивился и сразу же ответил:

- Конечно, хочу.

Он не хотел брать с собой перечницу, но я настоял. Теперь, когда этот момент настал, он, по всей видимости, был совершенно спокоен, и мне пришлось изо всех сил напрягаться, чтобы не выдать своего волнения.

Расположение окон в Камусфеарне (в учебных материалах, которые я просматривал вместе с Р.Ф.Маккензи, главным учителем школы в Брехеде, и с удивлением отмечал, что его называют "застеклённостью"), весьма неблагоприятно для кругового обзора.

И учебные пособия особо отмечают это как неблагоприятный фактор для здоровья в любом из зданий, которые особенно пригодны для исследования окружающей среды.

Камусфеарна построена задом к преобладающим юго-западным ветрам, с учётом опыта её предшественника где-то в семидесяти метрах отсюда, когда его обитателям перед лицом ураганного моря пришлось спасаться через крохотное оконце, расположенное на подветренной, обращённой к земле, стороне дома. Я добавил только два окна в доме, после того, как поселился в нём, это были иллюминаторы с парохода "Вэнгард", который разрезали на верфи в Клайдсайде. Оба они были на втором этаже: одно выходило на северо-восток прямо над вольером Теко, а второе - на юго-запад в сторону залива Камусфеарны и на всё пространство за ним вплоть до далёких островов Эйгг и Мьюик. Таким образом, не было ни одного окна, откуда я мог бы наблюдать за возможно опасным зверьком и его встречей со смелым пареньком. Мне придётся начать с того, что надо будет высунуться из северо-восточного иллюминатора, который расположен довольно глубоко в толстой стене, и затем переходить из комнаты в комнату по мере того, как они направятся, как я полагал, в сторону моря.

Эндрю, не выказывая никаких признаков волнения, подошёл к закрытой двери Теко с миской его любимого блюда, консервированных сардин, и позвал его, достаточно правдоподобно имитируя мой собственный напевный язык. Просунув голову в иллюминатор, насколько это позволяли мне плечи в узком проёме, яувидел, что Теко мешкает в своём домике и никак не реагирует. Эндрю надел мои одежды, чтобы пахнуть безопаснее (довольно сомнительная тактика, ибо зверёк мог принять его за самозванца, которого надо наказать), в конце концов Теко уловил запах и вышел наружу. Он как бы растерялся, увидев, что это не я, отказался от сардин и вернулся к себе в домик. Калитка во внешний мир всё ещё была закрыта, и я, зная абсолютно точно, что рано или поздно Эндрю откроет её, чувствовал, как во мне нарастает нервное напряжение. Минуту-другую спустя Теко вернулся к калитке, и пока Эндрю открывал её, Теко ухватился за край лапами и с силой выскочил наружу.

Он что-то бормотал, но я не очень-то понимал его, какой-то приглушённый оттенок "уау-уау-уау-уау", который мог означать сдержанный гнев, удовлетворение от получения интересной пищи (и, возможно, защиты её) или же то, что я назвал бы напористым дружелюбием. Затем он перевернулся на спину, что у всех куньих может означать либо жест защиты перед проявлением насилия, либо позу подчинения по старшинству. Я просто не знал, которую из этих поз он принял, и прямо-таки взмок от пота. Затем я увидел, что Эндрю нагнулся и сунул палец в одну из лап Теко, как это делают с младенцами, которые ешё неуверенно сжимают его. Увидел, как маленькие обезьяньи пальчики сжали его палец, и тут же понял, что всё в порядке, что, если даже близкие и полные взаимоотношения сложатся несколько позднее, основа их уже заложена.