Гейвин Максвелл - Лети к своим собратьям, ворон

Гаги водятся в Камусфеарне и на большей части северо-западного побережья Шотландии и тысяче её островов. Однако, они живут в самых неподходящих условиях, почти приглашая к уничтожению своего рода. Они предпочитают устраивать свои гнёзда среди нагромождения других выводков, и чаще всего получается так, что они кладут яйца в самой гуще своих злейших врагов, больших чаек. Так, на острове маяка Камусфеарны, где гнездятся две-три сотни серебристых чаек и меньших чаек обыкновенных (не говоря уж о десятках пар этого крупного стервятника моря, больших черноспинных чаек, около тридцати-сорока гаг ежегодно откладывают яйца.

Можно сказать, что на том острове нет ничего, что им хотелось бы: ни пресной воды, ни пляжей, где мог бы ковылять их молодняк, ни безопасного места для ещё не высиженных яиц. Представляется, что ситуация просто самоубийственная, так как на соседних островах нет всех этих недостатков и опасностей. И всё же они ограничивают свою территорию для размножения именно этим местом и подобными островами в этом районе, несмотря на урон, который наносят им хищники, по крайней мере в три четверти их потенциального потомства. Ещё задолго до того, как я приобрёл маяк Кайлиакина, это обстоятельство озадачивало меня, приходилосьделать неизбежный вывод, что весь этот шум и гам других птиц, даже если они заведомо враги, обеспечивает необходимый стимул для воспроизводства гаг.

С тех пор, как самка сделает кладку в пять яиц, снесённых в тщательно подобранном месте среди вереска, орляка, карликовых ив и подорожника, она начинает выщипывать у себя на груди из-под жестких, пружинящих перьев пух, которым и выкладывает своё гнездо. Этот пух выполняет две функции. Когда гага покидает гнездо, чтобы напиться (а она ничего не ест в течение четырёх недель инкубации), то своим массивным клювом покрывает пухом эти яйца, скрывая тем самым их от грабителей-чаек и сохраняя их температуру до своего возвращения.

Если же её вдруг неожиданно потревожить и согнать с гнезда (но только при крайней опасности, так как самки гаг очень терпеливы во время инкубации и нередко позволяют трогать себя и даже гладить), то она вдруг взлетает и испускает исключительно пахучую жидкость, которая изливается на яйца. И это не то, что многие думают, экскремент, так как при таком посте ему просто неоткуда взяться. Тут можно только предположить, что, когда ей некогда прикрыть свои яйца, она выделяет жидкость в качестве противодействия хищнику, чтобы запах её яиц показался вредным и неаппетитным.

Это очень любопытный запах, очень острый и похожий на жареную печёнку. Для тех немногих, кому доводилось нюхать жареную печень оленя после течки, это сравнение покажется очень точным. Это тёплый, может быть даже горячий запах, напоминающий свой собственный темно-коричневый цвет. Большинство людей не находят его неприятным, но чувствуют, что если его чуть-чуть усилить, то он был бы тошнотворным.

Уже с тех пор, как Галгелы и скандинавыколонизовали Исландию, задолго до того, как появился король Хакон и оставил своё имя Кайлиакину, они поняли исключительную ценность гаг, которые развелись в невероятных количествах на этой новой земле, и возможно без осознания причин, они чувствовали, что движение, шум и цвет имеют какое-то отношение к основным потребностям гаг. Они выманивали гаг подальше от хищнических колоний чаек, и дикие белые крылья и пронзительные голоса противника они подменяли искусно выделанными трепещущими флагами, маленькими флюгерами с трещотками, вращающимися на ветру, и духовыми инструментами, которые вздыхали, стонали или выли в зависимости от силы ветра. В течение веков эти традиционные средства стали легендой, и даже без подлинных научных знаний или настоящих опытов они сумели организовать колонии в несколько тысяч пар гаг и собирать в их гнёздах большое количество пуха, в начале только для своих домашних потребностей, а затем как и важный источник дохода от экспорта.

Остров, который непосредственно прилегал к острову маяка Кайлиакин и отделялся от него всего лишь несколькими метрами воды, был суровым и поросшим вереском, и несмотря на то, что там водились большие черноголовые чайки и хохлатые вороны, и те и другие были самыми страшными врагами гаг, там уже было около двадцати, а то и больше пар гнездившихся гаг, и каждая доводила до зрелости примерно пятую часть своего потенциального наследства. Из дома на маяке за этим островом можно было постоянно наблюдать за ними, и он представлялся идеальным местом для такого эксперимента. Он принадлежал Национальному фонду Шотландии, который сразу же и безоговорочно поддержал мой проект.