Герхард Рот - Автобиография Альберта Эйнштейна

мои туфли оставляют удивительно жёлтые, однозначно классифицируемые как жёлтые следы! мой жёлтый мозг изготовляет жёлтые слова.

температура моего тела, если хотите знать, почти постоянна. важное качество!

пожалуйста, принципиально рассматривайте живые существа как объекты физического познания!.. ежедневно ищите взаимосвязи. каждому натуральному числу соответствует одно и только одно раз и навсегда определённое следующее число.

солнце светит уже 30 миллиардов лет (неизменяемо!). особенно достойным упоминания кажется мне факт, что наши континенты плавают как льдины в тяжёлой глубинной материи земли. но слава богу, за миллиарды лет земля почти не остыла.

воистину - преимущество!

я оставил чемоданчик в своей комнате. было 2 часа семнадцать минут. (длина отрезка зависит от относительной скорости наблюдателя, делающего измерение. то же применительно, конечно, и ко времени, которое показывают часы.) я тщательно наполнил комнату своим присутствием. в воздухе кружились частицы света.

полностью отдавшись бесстрастному трафарету своих высказываний, с ушами и глазами, сосредоточенными на восприятии, ограничен, связан трудным для понимания смыслом своих фраз, арестован в своей прохладной объективности, в безжалостном и, тем не менее, непретенциозном, образе мыслей, но снова и снова шокирован количеством едва принятых во внимание и сейчас же опровергнутых гипотез, которые - как шары в руке чёрного мага - появляются всегда на самом неожиданном месте, я стоял, почти двадцатисемилетний парень, в лучах загорающегося дня в моей комнате и тяжело вперялся взглядом в мебель (гоффер). по пути я встретил кошку с желтой птицей во рту. некоторое время из удовольствия шёл за ней следом. или это был большой листок - у неё в зубах? я как раз задался целью доказать себе свою пунктуальность. в конце концов, хотя бы одна точка моей временной координаты должна соответствовать определённой точке моих пространственных координат. но я позабыл о своём намерении и отправился вслед за кошкой. воспоминание об этом застигает меня в моей комнате (2 часа 18). жалкое животное. пол я не мог определить, но дело было более-менее в другом. я произвольно следовал за интуитивными движениями кошачьего мозга. чемоданчик я давно где-то потерял.

несла она, наконец, крысу в зубах? сколько времени я её уже преследовал?

внезапно крыса взмыла в воздух, это была птица? или листок? я удивлённо распахиваю дверь, вместо кошки в неё впрыгивает холодный сквозняк, врывается в комнату, покрывает инеем зеркало. у меня синеют губы, от тела идёт пар. вороны испуганно взлетают с подоконника, одним рывком я открываю крышку сундука. я смотрю на часы. я ногами стягиваю за пятки ботинки. голыми ступнями я закидывают ботинки под кровать. я выпиваю глоток воды. я напрягаю шейные мышцы. я думаю о моих красных внутренностях. относительность происходящего смущает меня. я оставляю ботинки незашнурованными. я отношу кресло в подвал. в столовой тарелке лежит пепел. я обрабатываю экзему на ступне мазью tego forte. я разглядываю отбросы в помойном ведре. у меня снижается способность воспринимать предметы.

ящик тумбочки заклинило. электрогорелка явилась причиной короткого замыкания.

сколько раз в выдавшиеся ветреными дни я специально подставлял себя ветру! поле моего лица загорожено толстыми стенами. мой резус-фактор неизменен днём и ночью.

я поднимаю и опускаю веки. когда я случайно смахиваю стопку книг со стола, она падает на пол: синий карандаш, пачка лаки страйк, мальтийский ястреб дэшилла хэмметта, моя жизнь йозефа гюртля (его отец играл на гобое во времена гайдна; в вене он пел в хоре мальчиков. и посещал гимназию и потом изучал медицину. и всю свою жизнь посвятил анатомии. а ещё будучи молодым студентом он переоборудовал спальню в мастерскую, будучи проректором и молодым профессором - заполнил музеи вены и праги изделиями своих искусных рук, будучи мастером на вершине творчества - обеспечил весь мир своими препаратами. он всегда работал практически, и его музей сравнительной анатомии обладал более чем 5000 экспонатов. но здесь ему перебежал дорогу эрнст фукс. при помощи тысяч микроскопических препаратов этот "анатом больного глаза" собрал одну из крупнейших коллекций мира.) я привожу стол в порядок. я рассматриваю своё тело. поры это дыры. в меня входит и выходит воздух. края моих век - жирные гусеницы. из моего носа капают осклизлые белые черви. я стягиваю рубашку через голову. я слышу, как материал оседает.